Жажда/water (СИ)

Оглавление

174

Драко захотелось узнать его ли эта засохшая кровь на щеке. Ему хотелось понять, может ли частично та свернувшаяся на коже кровь, которую он мог попробовать, понюхать — принадлежать этому парню, который сейчас лежал перед ним.

— Напротив, — резко ответил Гарри, — я знал, что ты рано или поздно заявишься сюда.

Удивило. Самую малость. Драко ожидал, что придется свалить, съе*аться — как в обычном шоу с участием Поттера и Малфоя. Но потом, в тот же миг, заставило со всей очевидностью понять, что Гарри ждал. Естественно, он ждал. А что еще оставалось делать.

Драко и Гарри. Пришло их время. Время, когда кулаков и локтей стало недостаточно. Их время настало.

Драко подошел еще на шаг: — Она пошла к Дамблдору.

Гарри быстро опустил взгляд: — И?

— Если вы толпой думаете, что он до хера чудотворец, Поттер, то это не значит, что она поступает правильно. Не значит, что проблемы разрешаться. Ты знаешь так же хорошо, как и я, что если мы хотим отомстить Панси…

— Мне насрать на нее.

— А не должно быть. Из-за Гермионы.

Гари тряхнул головой: — Это то, о чем ты хотел поговорить, притащившись сюда? Паркинсон? Потому что — да. Я ее достану. Непременно. Но сначала ты, Малфой. Я отомщу ей сразу же после тебя.

Драко рассмеялся.

— Яйца, Поттер. Они всегда у тебя были. И это радует. Но лучше запихни их обратно в свои трусы хоть на секунду. Я здесь потому, что это наилучшая возможность для нас поговорить без того, чтобы не сцепиться.

— И что вселяет в тебя такую уверенность?

Драко пожал плечами: — Все, что я понял за прошедшие несколько недель так это то, что жизнь — полное дерьмо. И ты можешь попытаться сползти со своей койки и врезать мне по морде, но к несчастью, на этот раз я лучше уйду, а еще я в легкую миную неприятности, если ты попытаешься это сделать в ближайщие сутки. Так что нам остается? Жизнь — полная херь. Так что смирись с этим и просто породнись с этим чертовым одеялом, Поттер, потому что этому разговору придется состояться.

Гарри стиснул зубы: — Если ты так считаешь.

Драко медлил. Возможно потому, что начал он совсем не с того. Он вошел в комнату с намерением воспользоваться словами. Но действенными словами. А не словесным поносом, чтобы досадить ему. Должен быть найден некий баланс. Они должны быть на одном уровне, чтобы придти к чему-то.

— Ладно, слушай. Чтоб ты знал: я не был в курсе, что это не ты. Не в курсе того, что это был кто-то еще, кто сотворил с ней это. И если бы я был… если бы я узнал прежде, чем…

— Не трать свое время. Я знаю, что ты не стал останавливаться, даже если бы понял. Мы оба это знаем. То, что я не был тем ублюдком, вовсе не означает, что ты ошибался, когда меня стал избивать, не так ли? В смысле — ведь точно. Ты избил меня, потому что думал, что я причинил вред Гермионе. Но чем это было? Лишь малой толикой истины, почему ты меня измутузил?

Драко пожал плечами: — Что-то в этом духе. И ты же ненавидишь меня так же сильно. Это дает мне уверенность, что ты понимаешь.

— А к чему тебе мое понимание?

— Думаю, что ни к чему.

— Что меня действительно бесит, Малфой, так это то, что ты думаешь, что я способен сотворить нечто подобное с Гермионой. Она сомневалась… не так сильно, как мне бы хотелось, но, в конце, бл*, концов, засомневалась. Она знает, что я бы никогда… НИКОГДА такого бы с ней не сделал. Но ты? Ты ухватился за эту идею. Тебе, видать, доставило удовольствие…

— Ты считаешь, я радовался? Счастлив, что она подверглась этому кошмару?

— Я считаю, ты был в не себя от радости, что это был я. То, что ты думал, что это я. Насколько все это для тебя сразу упрощало? Насколько проще тебе стало бы оторвать ее от нас?

— Я ее не забираю. Это не я, Поттер. И чем быстрее ты перестанешь прятаться за тем, что есть такое этот большой и страшный Слизерин, тем скорее осознаешь, что твой собственный лучший друг дергает за эти ниточки.

— Ты не такой уж и большой, Малфой. И уж естественно совсем не страшный.

— Неважно. Но раз уж ты знаешь, из-за чего началась драка. Так это и была причина.

— Значит, мы установили, что это не имеет к этому отношение. Тогда в чем смысл?

— Я и не говорил, что он есть.

— Ты лжешь. Тебе плевать в курсе я того или нет, что творится в твоей башке. Насрать на то, что я думаю, ты избивал меня, всецело осознавая, что это был не я. Но вот ведь разница. Ты делаешь это — говоришь все это для нее. Гермионы. Но только ее здесь нет, Малфой. Поэтому это маленькое фригидное шоу ты разыгрываешь лишь для меня.

— Не льсти себе. Или ей. Я никогда не стану притворяться, что ненавижу тебя меньше, чем на самом деле. Я не смогу. Я говорю тебе все это лишь потому, что это правда. Потому что с чего-то надо было начать, в конце концов.

— Тогда с тем же успехом ты можешь на этом и закончить. Потому что я никогда не стану вести с тобой переговоры. Ты и я никогда не станем друзьями.

Драко громко рассмеялась. Отзвук отразился от стен пустынного больничного крыла.

— Ты думаешь, я мечтаю о твоей дружбе? Ты — самое дебильное, что здесь есть, Поттер. Твоя гребаная жизнь — вот причина, почему мой отец умер. Причина, почему моя собственная мать не может смотреть на меня дольше, чем пять секунд. Причина, почему я не могу смотреть на самого себя!

— Что за хрень ты там несешь?

— Ты. Ты и твоя… твоя жизнь. То из-за чего он стал тем, кем стал. Потому что тебе надо придерживаться этого курса и жить своей чертовой жизнью, не так ли? Усложнять происходящее. Насколько же просто все могло бы быть без тебя, — Драко снова рассмеялся. — Ты и представить себе не можешь, как часто говорил мне это отец. Поэтому да. Я не могу смотреть на самого себя. Уж слишком сильно я похож на него. На моего отца. И это бы убивало меня не так сильно, если бы он все еще был жив, чтобы отвлечь меня от этого. Но куда там. Тебе надо быть тем парнем, который — мать его — отворачивается от курса Волан-де-Морта и затягивает войну, которая могла бы закончиться хрен знает сколько времени назад, Поттер. Тебе надо было лишь еще ребенком прикрыть свои глазенки и исчезнуть. Может быть тогда нашему поколению не пришлось бы притворно метаться, делая вид, что нас волнует какая-то тупая бредовая война.