Позолоченные латунные кости

Оглавление

Там, снаружи, были люди, которые были в состоянии это сделать, а после спать сном младенца. Люди, которые сделали бы это за цену высококачественной наркоты.

Директор Релвей не всегда имел плохие идеи.

«Ты начинаешь понимать. Мы почти беззащитны перед теми, кто знает, кто мы и что мы».

Без сомнения, он имел в виду разные аспекты этого вопроса.

— Понимаю. Вообще-то я понимаю так хорошо, что уверен: Белинда совершила ошибку, перевезя нас сюда.

«Позволь предположить несколько возможностей. Возможно, она не собирается перевозить сюда мистера Дотса надолго. Только до тех пор, пока не заманит кое-кого поближе».

— Мы — наживка?

«Возможно. К тому же она может быть довольна, если я сумею вытащить из мистера Дотса пару-другую намеков».

— Насчет чего?

«Обо всех важнейших вопросах. Кто? Где? Что? Почему? Когда? Как? И кого? Или еще что-нибудь, что может привести к перерезанию выбранных глоток. Я склонен согласиться с мисс Контагью насчет потенциальной ценности таких раскопок. Что будет трудной работой. Исследовать разум бессознательного человека, когда тебе интуитивно сопротивляются, куда труднее, чем копаться в разуме, который бодрствует, осознает и пытается затаиться».

— Поверю тебе на слово. Ты же самозваный эксперт.

«Воистину. А теперь тебе стоило бы найти кого-нибудь другого и докучать ему. Мне понадобятся все силы моего разума, чтобы извлечь то, о чем мистер Дотс сам не знает, что знает».

28

Один здешний обычай не изменился с тех пор, как я переехал на Фактори-слайд. Синдж продолжала платить за холодный колодец на кухне. В настоящее время в нем хранился бочонок светлого эля Вейдера, любимого эля Пулар Синдж.

Мои вкусы изменились, теперь я предпочитал кое-что чуть покрепче, но светлый эль был очень хорошей штукой после нескольких дней трезвости.

Мы с Синдж вытащили большие кружки и запасные кувшины и двинулись в ее кабинет, оставив Дина готовить еду, явно предназначенную не только для меня, Синдж и Морли.

Мы устроились на замечательной новой мебели и начали планировать, как теперь все пойдет.

— Прежде всего я хочу узнать, чем ты занималась на прошлой неделе на северной стороне города, — сказал я и сделал глоток эля.

Вкусно!

— Я тебя видел. Они, вероятно, не рассказали тебе, что происходит.

— Да, мне рассказали мало. Я взялась за эту работу потому, что ты попросил об этом в своей записке.

— И?

— И — что? Тебе нужно говорить короткими словами и очень ясно с нами, Другими Расами.

Она серьезно? Или просто пудрит мне мозги? Большинство из моих друзей пудрили. Синдж была исключением из правил.

— Ты шла по следам. Куда они тебя привели? Что ты нашла? Это могло бы дать мне кое-какие зацепки насчет того, что сделать, чтобы помочь Морли. Я знаю: ты нашла что-то, ведь ты, Пулар Синдж, лучшая из нынешних следопытов, а может, и из всех былых.

— Ух ты! Разве это не заставляет меня чувствовать себя особенной?

— Синдж! Пожалуйста.

— Я все время забываю, что ты теперь мерин. Хорошо. Мисс Контагью попросила меня вернуться по следам козьей упряжки. Я так и сделала, вошла в Эльф-таун и добралась до маленького склада, где мы нашли абсолютно неслыханные вещи.

— В смысле?

— Не могу придумать, как еще об этом сказать.

— Тогда просто расскажи мне, как и что.

— Хорошо. Склад был около сорока футов на шестьдесят, двухэтажный, внутри совсем без перегородок. Козья повозка покинула его через двойную дверь, каждая створка в три фута шириной и обычной высоты. Дверь была заперта изнутри на засов, когда мы туда добрались. Люди мисс Контагью вломились внутрь, пока Спецы директора Релвея искали другой вход.

«Прошу прощения, детки. Я могу упростить это для вас обоих. Весьма существенно, что Гаррету известно лишь одно: мисс Контагью хотела проследить, откуда явилась повозка».

— Она знала, что козы пахнут резче и дольше, чем люди. Проследить их было бы самым легким способом суметь управиться с нашими злодеями. Могу я продолжить свой рапорт?

«Нет. Слишком многое будет упущено, если ты сделаешь это вербально».

Я смутно слышал Синдж, которая использовала язык, неподобающий даже для крысодевушки. Потом обнаружил, что живу в ее памяти, читая ее с того момента, как Синдж начала идти по следу. Сперва это были только промельки, отдельные моменты, как будто Покойник запустил меня, как плоский камешек, отскакивающий от поверхности пруда. Промежутки между картинками становились все короче и короче. Потом я очутился перед вышеупомянутой двойной дверью. Ее недавно покрасили в противный оливковый цвет, и пахло от нее омерзительно.

Краснофуражечники пялились в другую сторону, пока головорезы Белинды пробивались внутрь.

Никто не явился, чтобы протестовать против применения силы.

Поскольку, когда появились Спецы, двери уже были раскрыты настежь, они вольны были войти и посмотреть, не происходит ли внутри преступления.

Дома никого не оказалось.

И люди Белинды, и жестяные свистульки зажгли лампы и двигались быстро.

Я был зачарован тем, насколько мы с Синдж по-разному воспринимаем мир. Для ее зрительного восприятия все было менее четким, краски были слабее. У нее была ограниченная глубина резко изображаемого пространства, и ей было трудно четко разглядеть предметы, находящиеся более чем в пятидесяти шагах. Но она чуяла! Она жила в богатом, очень богатом мире ароматов.

Как-то раз ее брат сказал мне, что обоняние куда более важно для крыс, чем для людей или для большинства Других Рас. Я поверил ему, но не настолько. Запахов было несметное множество.