Профессия: королева (СИ)

Оглавление

146

- А ты как думал?! Надо было посылать сообщение тогда, когда я тебя об этом просила и не выпендриваться!

- Кто же знал...

- Ты! Ты знал, что вода смывает магию и ничего не сделал, чтобы это предотвратить. Даже непромокаемость не наложил. Ангер, ты у нас, конечно, один из лучших магов королевства и знаешь кучу всего. Твой учитель постарался. Одному он тебя не научил: думать и рассчитывать наперед собственные действия.

На это Роген вдруг хохотнул.

- Думаешь, его учитель сам умеет думать? Это главная проблема сильных магов. Им кажется, что магией можно заменить все что угодно, в том числе и собственную голову.

А ведь верно. Тот же мэтр может меньше Ангера, а соображает лучше. И это не связано с возрастом, оба еще не старые. Ведь не сказать, что наш придворный маг — дурак. Наоборот, он очень умный, если дело касается его научно-магических проблем. А стоит делу коснуться простых вопросов, где наука ни к чему, нужно простое разумение и здравый смысл, он тут же пасует. Была у меня сотрудница, которая вечно косячила. Оправдывалась так: «Я думала, но не додумала». Вот и Ангер наш не додумывает. Простой логики ему не хватает.

Но неумение думать нашего мага не извиняет. По-моему глупость — не смягчающее вину обстоятельство, а отягчающее. Так, хватит его ругать, он уже совсем раздавлен чувством вины. Сейчас не время выяснять кто виноват. Пусть попробует свою вину загладить и выправить положение.

- А исправить содеянное сможешь? Починить почтовик?

Ангер в недоумении вытаращил глаза, затем в них блеснул огонек понимания.

- Когда это, - он ткнул пальцев в изуродованную папку, - высохнет, я смогу снова наложить заклинание. Плохо, что бумаги нет.

- А если написать послание на чем-нибудь другом?

- На чем?

- Не на бумаге. На куске коры, например. Ее можно зачаровать?

По опыту знаю, что с гербовой бумагой это получается, хотя она не предназначена для магической почты. Если кора годится, я ее с окрестных кустов надеру.

Ангер пожал плечами. Значит, можно. Одно плохо: неизвестно сколько будет сохнуть папка. Это тебе не полотняные штаны. А тут даже костра толкового не разожжешь. В лесу на озерах было полно сушняка и бурелома, а здесь одни кусты, и сухих среди них не наблюдается.

Ладно, раз так, надо подкрепиться и выбираться к дороге.

Мы поели те припасы, которые для этого годились, остальные рассовали по мешкам. Когда же собрали остальной скарб, то стало ясно: мы это тащить не сможем. Одно дело, когда у тебя лодка и она везет, когда же все приходится переть на собственном горбу...

Мы без всякой жалости расставались с вещами, которые нас выручили в тяжелую пору. Все лишнее сложили в лодку и оттолкнули ее от берега.

Оставили по одеялу на брата, котелок, крупу, мед и чай. У Дин, Ромера и Рогена еще были остатки золота, а на дороге обязаны найтись постоялые дворы. Пилу бросили, а вот купленный мэтром еще в Фимаре топор и мою сковородку оставили. Я привесила свое любимое оружие к поясу. На всякий случай.

Теперь надо было только выйти на дорогу, которая, судя по карте, шла вдоль реки, то отдаляясь, то приближаясь. На каком расстоянии она проходит именно в этом месте мы могли только гадать: оно было за кромкой карты Рогена.

Полосу прибрежных зарослей миновали, идя впритирку к тому, что легкомысленно сочла меловым откосом. Там кусты росли реже и ниже, было легче.

Какой там мел! Мергель чистой воды, прямо как под Новороссийском! Мы быстро покрылись тонкой цементной пылью с головы до ног. Когда пылящий гравий под ногами кончился и началась нормальная, покрытая травой почва, я оглядела своих спутников и глупо захихикала. Казалось, все в одночасье поседели. Наше сходство явно увеличилось за счет цвета.

Но смеяться не стоило: мерзкая цементная пыль раъедала кожу и слизистые; уже через полчаса все обзавелись красными глазами и чесались как шелудивые.

Ангер стал ругаться, а наш дорогой мэтр пошевелил пальцами, покрутил головой и сказал:

Правее в овражке должен быть ручей. Идем туда, умоемся.

Правильный подход. Надо срочно смыть эту гадость, а то нагуляем себе дерматит и конъюнктивит.

Ручеек в овражке нашелся. Вернее, ручей в овраге: оба оказались не такими уж маленькими. Мы спустились к воде и долго плескались. Ромочка даже ухитрился встать на колени и опустить лицо в воду. Затем он пристроился на камне и стал поливать мне и Дин из котелка. Мне — по долгу службы, а ей — по склонности души.

Когда печь, щипать и чесаться перестало, мы тронулись дальше. Овраг шел в нужном направлении, так что было решено не пониматься на поверхность до пересечения с дорогой. В случае опасности это давало дополнительное укрытие.

Решение оказалось верным. Дно оврага здесь тоже состояла из мергеля, но к нашему счастью было влажным и идти было удобно. Где-то через час мы добрались до дороги, которая в этом месте отстояла от реки довольно далеко. Роген намекнул, что нам повезло: дальше из-за рельефа местности они вообще очень сильно расходились, огибая горы с разных сторон.

Овраг нырял в высоченную арку виадука, а над ним как раз и проходил путь и перевала в столицу. Ромер предложил нам подождать, пока он разведает, где будет удобнее на нее выбраться и шмыгнул в росшие по склонам кусты. Мы же присели на каменные блоки, лежащие в основании моста. Я бездумно откинулась на нагретый солнцем камень и прикрыла глаза. Отдохну пока можно.

Из состояния прострации меня вывел мэтр Роген: Потряс за плечо и зашептал на ухо: