|
Оценить:
|
Рекорд высоты
3
Нащупав в темноте тонкую алюминиевую лесенку, ведущую к люку кабины, наши герои вошли внутрь станции. Здесь, пользуясь лампочкой, освещавшей шкалу портативного приемника, они отыскали серый лакированный кубик прерывателя, доставившего им столько хлопот.
Затаив дыхание и прислушиваясь к голосам, раздававшимся за стенками кабины, Бабкин торопливо пытался освободить крышку прибора.
Отвертка скользила по лакированной поверхности металлического ящичка, руки дрожали… Было отчего волноваться. Оставались считанные минуты до того момента, как, герметически закрыв кабину, ее погрузят на платформу и отправят неизвестно куда… «Только бы успеть… Только бы успеть!..» повторял Тим про себя. Ему казалось, что кто-то ходит по крыше: осторожные, медленные шаги. Тим прислушался. Шаги затихли. Вероятно, кто-то проверял наружные приборы.
Бабкин отвернул последний винт, снял крышку и сразу же заметил и устранил причину неисправности прерывателя. Как это он раньше не разглядел этот слегка отогнувшийся контакт? Сам виноват. Ну, теперь после исправления этот контакт уже никогда не откажет.
Тим торопливо начал завинчивать мелкие винтики. Затем поставил прерыватель на панель, затянул его снизу двумя надежными винтами и тут только заметил, что винтов не хватает. Должно быть, неосторожно задел рукавом и смахнул их вниз.
— Димка, помоги скорее! — крикнул он, опускаясь на пол.
В темноте было очень трудно искать. Свет от шкалы приемника направлен вверх, внизу ничего не видно. Дим и Тим ползали по металлическим гофрированным листам, шарили по ним руками, но винтов не находили. Надо думать, закатились под каркас с аккумуляторами.
Между полом и каркасом — узкое пространство. Можно ли в него протиснуться?
Первым полез туда Дим, а за ним и Бабкин, предупредительно взяв чемоданчик. Жаль, что шкала и здесь не освещает пола.
Тим методично проводил пальцами по желобкам гофрировки, стараясь нащупать в них потерянные винты. Они никуда не могли укатиться.
— Нашел! — обрадованно сказал Дим, нащупав застрявший в желобке винт.
Бабкин приподнял голову и больно ударился ею о ребро каркаса. «Как здесь тесно, еще, пожалуй, и не вылезешь обратно. А неудобно получится, если в этом положении нас тут застанут. Техники из Центрального института, и вдруг такая неприятность! Дерябин — человек суровый, — думал Тим. Штатский человек, а перед ним вон как все вытягиваются…»
Бабкин не знал, что именно в эту самую минуту «штатский человек» стоял от него совсем близко, в последний раз осматривая приборы перед отправкой метеостанции. Видимо, ему и в голову не могло придти, что под панелью, на которой был закреплен прерыватель, сейчас не хватает трех винтов. Два часа назад он сам придирчиво осматривал эти винты и даже пробовал их затяжку отверткой, не очень доверяя мальчикам из Москвы. А уж представить себе, что эти ребята находятся сейчас в узком пространстве под аккумуляторами, Дерябин и подавно не мог…
Осмотрев кабину, инженер осторожно спустился вниз.
— Закрыть люки! — вдруг совсем неожиданно услышал Дим громкую команду. Он схватил Бабкина за плечо. Тот, поняв, в чем дело, сделал попытку вылезти из-под каркаса, но уже было поздно.
С мягким стуком захлопнулся внутренний люк. Заскрипели завинчиваемые болты. Через минуту чуть слышно звякнула крышка наружного люка. Настала тишина. Ни один звук не проникал сквозь толстые стенки кабины. Казалось, что из нее выкачали воздух…
Послышался легкий толчок, как в вагоне, когда трогается поезд. Герметически закрытая кабина метеостанции сдвинулась с места и поехала…
Техники бросились к люку, стучали по нему ногами, кричали, били кулаками в стены… Но никто их не слышал, кабина продолжала двигаться.
Куда? В каком направлении? Неизвестно.
Так начались необыкновенные приключения Вадима Багрецова и Тимофея Бабкина.
Неожиданное открытие Тимофея Бабкина
Кабина метеостанции продолжала двигаться.
Убедившись, что ее толстые стенки с термоизолирующими прокладками совсем не пропускают звуков, что стучать и кричать бесцельно, Багрецов неожиданно для самого себя почувствовал радостное облегчение.
Больше всего его смущала перспектива оказаться в смешном положении, если бы, услышав их стук, инженеры открыли люк кабины и они с Тимом вылезли для всеобщего обозрения. Он даже покраснел при этой мысли.
Вадим представил себе сцену объяснения с Дерябиным и поморщился. Глупейшее положение! Теперь он доволен, что неприятный разговор оттягивается.
Багрецов вспомнил, что когда он и Тим приехали на полигон, то прежде всего встретились с дежурной радисткой. «Аня, — назвала она себя, протягивая руку Вадиму, и сказала хмуро: — Вы бы еще завтра приехали. Мне придется сейчас ваши новые сигналы учить. С такой спешкой всё перепутаешь! А ну, показывайте».
Пока Тим распаковывал приборы, Вадим знакомил Аню с сигналами, которые она должна была принимать. Эти сигналы, передаваемые с помощью прерывателя, привезенного техниками из института, несколько отличались от обычных. Девушка оказалась понятливой, но на восторженного юношу, который, увлекшись объяснениями, размахивал руками, словно мельница, она посматривала довольно иронически.
Вадим это чувствовал, но уже не мог остановиться, и вскоре, забыв о прерывателе и сигналах, заговорил о космических лучах и тайнах атомного ядра. Он говорил бы на эту тему без конца, если бы Тим, знавший все слабости своего друга, вовремя не прервал его.
Когда Вадим попробовал узнать у Ани, куда должна отправиться экспериментальная установка, девушка только загадочно улыбнулась.
