Перемещенный

Оглавление

154

ГЛАВА 15

Хоронили Коржича торжественно, со всеми подобающими его сану почестями. Хоронили стоя. Его спокойное, умиротворенное лицо повернуто строго на юг навстречу наступающему врагу, правая рука твердо сжимает рукоять серпака. Карие глаза старосты не скрываются трусливо за веками, они широко открыты и выглядят настолько живыми, что Степана начинает колотить нервная дрожь. Чья-то рука осторожно касается его локтя. Улуша. Он рефлекторно обнимает девушку за талию, ощущает успокаивающее тепло, идущее от ее тела, и нервная дрожь вдруг проходит, сменяется целым водоворотом чувств.

— Ты ничего не мог сделать, — шепчет она едва слышно.

Степан мысленно соглашается с ней, но почему-то ему сейчас очень сильно хочется кричать. Расторопная память услужливо рисует ему картину недавних событий. Пулеметчика они взяли тогда живьем. Степан самолично резал его ножом на куски, и истошные вопли жертвы звучали в его ушах небесной музыкой. Долго умирал тогда пулеметчик, очень долго. Даже привыкшие ко всему сирти разошлись, не в силах выносить подобное зрелище. А Степан все резал, резал, резал…. С хирургической точностью отделял куски трепещущей плоти.

Он мотнул головой, отгоняя назойливое видение. Рассеянно огляделся вокруг, словно не осознавая до конца, что с ним, и где он находится. Лагерь. Ну да, они же добрались до лагеря. Воины Клекрия со своим предводителем во главе встретили их как героев.

— Степан.

Повинуясь знаку Улуши, он первым подошел к могиле Коржича, первым бросил в нее горсть земли. Затем, игнорируя косые взгляды окружающих, круто развернулся и покинул кладбище.

Совет был уже в самом разгаре, когда Степан нашел в себе силы вернуться. Ступил в шатер Клекрия, коротким кивком поприветствовал старейшин, нашел глазами Сергия и молча сел подле него на земляной пол, слегка отодвинув при этом тщедушного старца с длинным орлиным носом и пытливым взглядом блеклых серовато-стальных глаз. Завидев вошедшего, Клекрий прервал свое выступление на полуслове:

— Вот человек, о деяниях которого всенощно вещали наши ведуны. Теперь пусть он поведает нам каково его видение будущего, что следует сделать для того, чтобы отправить алчущих крови демонов обратно в чертоги Темного Властелина.

Теперь все взгляды были устремлены на Степана. Установилась такая тишина, что слышно было даже как ветер теребит полураскрытый полог шатра.

— Сколько у нас сил?

— Много. Шесть раз по десять и еще восемь родов собралось нынче здесь под мое начало.

— Когда собираетесь выступить?

— Завтра же. С первыми лучами солнца. Теперь, когда вы с нами, Огненные Птицы уже не страшны.

Степан от такого заявления даже в лице переменился. Внимательно посмотрел на Клекрия. Уж не шутит ли часом глава одного из самых прославленных родов сиртей? Но нет, лоснящееся от пота лицо его вполне серьезно, голубые глаза из-под кустистых бровей смотрят с легким прищуром, оценивая пришлого по каким-то своим, ведомым лишь ему одному критериям.

— Выступать сейчас — значит обречь себя на поражение. Мне нужны воины, готовые взять в свои руки оружие демонов, нужно время для того, чтобы обучить их.

— Сколько? Сколько надо времени? — голос у Клекрия сильный как, впрочем, и сам он. Человек-гора, человек-кремень. Косая сажень в плечах, даром, что ростом не вышел.

— Месяца полтора.

Ропот, поднявшийся после его слов, наглядно охарактеризовал Степану настоящее положение вещей. Сирти рвались в бой. Им не терпелось уничтожить агрессора, топчущего их земли с безалаберностью слона в посудной лавке. Не дожидаясь пока возмущенные возгласы стихнут, он извлек из кармана карту, знаками подозвал к себе Клекрия.

— Схроны с оружием здесь и вот здесь. Отрядить воинов за ним следует немедля. Чем раньше ты это сделаешь, тем больше у меня будет времени на подготовку воинов.

— Ишь ты! — глядя на карту Клекрий, глава рода Ясенева, не мог надивиться точности ее исполнения. — Знатный артефакт. За такой я бы, пожалуй, руку правую отдал, а то и сразу две. Не спрашиваю, где взял, негоже это для воина. Даже если ты душу свою за него Темному Властелину отдал — так это твой выбор. Собственный.

Разубеждать в обратном Степан никого не стал. Глядел лишь, посмеиваясь, как главы родов, вполне взрослые казалось бы дядьки, многим из которых давным-давно перевалило за семьдесят, тешатся словно дети малые, умиляются с этого жалкого клочка бумаги.

Совет затянулся до позднего вечера, причем Степан теперь больше слушал, чем говорил сам. Судили, рядили, взвешивали все «за» и «против», временами обращаясь к нему за советом. К его мнению прислушивались, его уважали, и это было чертовски приятно. Вдвойне же приятным стало принятие подавляющим большинством голосов его предложения. Кампанию решено было отложить. На месяц всего лишь правда, но и этого, по его прикидкам, должно было вполне хватить для того, чтобы сирти овладели азами ведения боя со стрелковым оружием. Да и нет худа без добра. За время, которое Степан планировал потратить на обучение личного состава, к Клекрию наверняка успеют присоединиться новые силы. Континент велик, слишком велик, сиртей на нем проживает великое множество и далеко не все они настолько глупы, чтобы продолжать вести борьбу с врагом в одиночку.

Покидали шатер Клекрия они бок о бок с Сергием. Староста и не пытался скрыть обуревавшие его чувства, видно было, что рад, рад встрече безмерно.

— Варвару видел уже?

— А то! Совсем зазналась. Виданное ли дело — десятком командует баба! Что, и взаправду так хороша в бою?