Перемещенный

Оглавление

— Куда теперь ведет моя дорога? — сняв с шеи оберег, она швырнула его наземь. Голова Володаря указывала на восток. Ну вот и все, закончилось томительное ожидание. Подхватив потрепанную котомку с нехитрым скарбом, повернулась напоследок к норе просвирки: — Повезло же тебе, черноносая! — улыбнулась и быстроногой ланью метнулась сквозь, казалось бы, непроходимые джунгли.

— Володарь, куда теперь ведет моя дорога? — повторила она вновь, когда почувствовала знакомое жжение в груди. Животворящий, по своему обыкновению, молчал. Ждал, когда же Улуша снимет с шеи его миниатюрное подобие и бросит наземь, как было многие и многие разы до этого. Улуша не стала обманывать его ожидание — вскоре статуэтка летела к земле головой вперед. Каким образом она умудрилась в полете перевернуться для того, чтобы зависнуть затем над самой поверхностью ногами вниз, ведомо лишь Ему одному — суровому, но справедливому властелину. Впрочем, Улушу это уже не удивляло: слишком много видела она в своей жизни чудес, и теперь они казались ей чем-то обыденным. Странное поведение амулета лишь слегка озадачило ее. Обычно Володарь просто ставил статуэтку наземь, когда хотел показать, что именно здесь, на этом самом месте, заканчивается Улушин путь и начинается работа, ради которой, по большому счету, она и появилась на свет. Властелин был обеспокоен. Очень обеспокоен. Его тревога передалась и Улуше. Еще бы — ведь они давно были одним целым, делили друг с другом радости и невзгоды. Так что же должно произойти? Улуша приготовилась к самому худшему. Припала к земле, затаилась за непроницаемым травяным ковром, внимательно вглядываясь по сторонам. Черта совсем рядом. Она физически ощущала ее. Уродливая, изрытая вдоль и поперек лабиринтами глубиною в человеческий рост. Лабиринты эти под завязку наполнены демонами. Исходящее от них зло настолько велико, что могучие лесные исполины отступили и теперь перед Чертой на многие-многие локти расстилается голая степь. Даже птицы — и те стараются облетать проклятое место стороной. Ничего. Никакого намека на движение. Зло терпеливо ждало, когда же Улуша потеряет, наконец, бдительность. Ждало, словно просвирка в норе. Пришедшее ей в голову сравнение, отчего— то развеселило Улушу. Она, Улуша, была на волоске от смерти столько раз, что и не счесть. Костлявая скорее сдохнет от старости, чем получит в лапы ее бездыханное тело!

Закат сначала окрасил багряным небо, затем на смену ему пришли звезды. Сколько их было на небосклоне? Когда-то в детстве Улуша пробовала пересчитать их, но сбивалась снова и снова. И так без конца. До тех пор, пока не поняла, что невозможно пересчитать то, что на самом деле является бесконечным.

Ночь принесла с собой долгожданную свежесть. Улуша с удовольствием вдыхала наполненный влагой воздух, не забывая при этом прислушиваться к происходящему вокруг. Вот где-то за ее спиной фыркнул веперь и степенно побрел по лесу, раздвигая ветви целым букетом острых, как пилы, рогов. Могучий зверь, старый. Не спится ему, потому и бродит неприкаянным спутником, распугивая более мелкое зверье. А это еще что? Какой-то новый звук доносится со стороны стыдливо укутанной непроницаемым одеялом тьмы Черты. Перезвон. А за ним, словно по волшебству, небо расцветает холодным белым огнем. Затем еще и еще раз. По максимуму напрягая и без того острое зрение, Улуша вглядывается в ту сторону и видит одинокую, уменьшенную расстоянием фигуру. Демон. Несется во весь опор, высоко задирая ноги, чтобы не попасть ненароком в ямину или коварно сокрытую в траве просвирью нору. Несется с такой немыслимой для демонов прытью, что Улуша даже засомневалась: а демон ли это? Заставила себя приглядеться более внимательно. Нет, несомненно, демон. Прет от него чужеродностью. До зубовного скрежета прет. Но почему тогда палки демонов заговорили, захлестали наперебой, силясь дотянуться до мелькающей перед ними спины? Грохот со стороны холма. Теперь уже демону точно не уйти. Демон наверняка понимает это так же отчетливо, как и Улуша. Но почему тогда он убегает? Почему не повернется к врагам для того, чтобы принять свою смерть с улыбкой на лице, как и подобает настоящему воину? Почему-то демон до сих пор еще жив. Заговоренный он, что ли? Козлом скачет себе через поле прямиком к тому месту, на котором обосновалась Улуша по указу Животворящего. Вот демон уже совсем близко, и Улуша даже может увидеть его лицо… Сероглазый!!! Будто ушатом холодной воды окатили Улушу! Словно почуяв ее, Сероглазый слегка поднимает голову, встречается с ней глазами и тотчас же падает, сраженный наповал ее красотой. Или всему виною пчелы из металла, которые так и вьются над его поверженным телом? Вот одна из пчел впивается в его широкую спину и Улуша понимает: еще минута промедления и Сероглазого будет уже не спасти. Срывается с места, словно стрела, пущенная из лука умелого охотника. Миг — и она уже у тела Сероглазого. Подхватывает тело за руки и волоком тащит его к спасительному лесу, благо небо на какой-то короткий промежуток времени вновь стало черным-черно. Сероглазый хрипит, натужно втягивая в себя воздух. Вот и первые деревья. Улуша скрывается за широким стволом одного из них и только сейчас находит время для того, чтобы посмотреть в каком состоянии находится ноша. Плохо дело. Улуша нервничает, руки ее начинают непроизвольно трястись. На губах мятежного демона кровавая пена, дыхание затруднено, а затылок весь в крови. Только сейчас она заметила, что за спиной у него, по-прежнему, продолжает висеть хитроумно притороченная котомка. Разозлилась на себя не на шутку: это ж сколько лишнего веса пришлось тащить за собой по полю из-за собственной глупости. Нет, чтобы сразу срезать!