Семь солнечных дней

Оглавление

На противоположной стороне бассейна трое молодых итальянцев предлагали уступить свои шезлонги шведским близнецам, чтобы те смогли задрать свои усталые жирафьи ножки.

– А теперь – эротический ритуал намазывания солнцезащитным кремом, – цинично произнесла Кэрри Эн.

Прошло всего три дня с начала отпуска, а Кэрри Эн уже с точностью до минуты угадывала время начала сценических уловок близнецов. Одна из девушек выдавила на ладонь немного масла и принялась натирать другой плечи.

– О господи, – пробурчала Кэрри Эн. – Даже я могу дотянуться до собственных плеч! Какая показуха. Просто оскорбление по отношению к этим умным итальянским мальчикам.

Итальянские парни были вовсе не оскорблены, а зачарованы. Впрочем, как и все остальные мужчины вокруг бассейна.

Кроме Маркуса.

Маркус наблюдал, как на лопатке Салли расправляет крылышки стрекоза. Салли спала. Интересно, чувствует ли она что-нибудь? Крошечное насекомое казалось таким легким, но в то же время крепким, как железная броня, заключенная в радужный экзоскелет. Четыре стрекозьих крыла сворачивались и разворачивались в идеальной симметрии. Тонкие, но сильные ноги слегка прогибались, будто она готова была взлететь в любой момент. Стрекоза сидела на спине Салли почти две минуты. Может, и дольше, Маркус был не уверен.

Не пробуждаясь ото сна, Салли потянулась рукой за спину и почесала поясницу. Ощутив движение ее плеча, стрекоза сдвинулась вперед и снова назад, но так и не улетела. Маркус протянул руку – медленно, молча, осторожно. Он хотел взять стрекозу, будто, подержав ее в руке, смог бы ощутить на ладони тепло кожи Салли, передавшееся маленьким лапкам насекомого.

Он подобрался на сантиметр, и тут стрекоза взлетела, а он прикоснулся к обнаженной спине Салли.

Она почувствовала.

– Что? – очнулась она. Перевернулась и сощурилась от яркого солнца.

– У тебя была… – запнулся Маркус. – У тебя стрекоза сидела на спине. Я ее прогнал.

– Стрекоза? – Салли явно ему не верила. – Это же пресноводное насекомое. Стрекозы на море не водятся.

– По-моему, это была стрекоза, – сказал Маркус. – Может, она прилетела из внутренней части страны.

– Хм-м-м. – Салли снова перевернулась на живот.

– Хочешь, намажу тебе спину кремом? – рискнул спросить он. – Ты покраснела немножко.

– Ничего, – ответила Салли. – Я все равно собиралась вернуться в номер ненадолго.

Она сразу же поднялась.

– Разбудишь меня перед ужином, ладно?

До ужина оставалось четыре часа.

Маркус смотрел, как она обходит чужие шезлонги на пути к бунгало. Она даже не оглянулась. А ведь раньше всегда оборачивалась. Частенько бывало, что они расходились в разные стороны, но оборачивались одновременно. Будто между ними еще существовала связь.

– Если она обернется, прежде чем дойдет до лестницы, все будет хорошо, – сказал себе Маркус.

Она не обернулась.

24

«Розовые» близняшки отвлекали Яслин от книжки. Стоило ей оторваться от чтения, и она замечала, как они изобретают новые и новые способы похвастаться своими литыми юными телами. Яслин в жизни не видела, чтобы кто-то настолько демонстративно ронял, а потом поднимал солнечные очки или поправлял бретельки бикини. Будто каждое их движение было разыграно.

Ни к чему жаловаться на них Речел или Кэрри Эн, подумала Яслин. Стоило ей заикнуться о недостатках своей внешности, как ей читали лекцию. «Ты такая худая, такая симпатичная, так молодо выглядишь». Или, как в последнее время повадилась говорить Кэрри Эн: «Ты уже отхватила себе мужика. Так что довольно ныть». Можно подумать, только это в жизни и важно. Заполучила какого-то несчастного сосунка, который захотел на ней жениться.

Яслин поняла, что Юэн возжелал на ней жениться, не успел он произнести слово «ЗАГС». Увы, брак с Юэном не входил в ее планы.

У модели всегда должен быть план. Яслин никогда не занималась ничем, кроме модельного бизнеса – первый контракт с агентством подписала еще в школе. Но карьера модели – это вам не бухгалтером служить. Разница такая же, как между подснежником и деревом.

Яслин не покидало зловещее предчувствие, что ее карьера завяла окончательно. Очевидно, стать телеведущей, как она планировала, так и не получится. Бессловесная роль в «Друзьях семьи» – лучшее, на что она может рассчитывать. В ее обязанности входит провожать участников конкурса на площадку и выносить золотой конвертик с призом в конце программы. Никаких слов, кроме «здрасьте», но это даже и к лучшему. При одном воспоминании о последних телепробах, где Яслин только и делала, что заикалась, ее бросало в жар и холод от стыда.

Нет, Юэн в ее планы не входит. План был такой: сначала поработать моделью, потом стать актрисой. А на закате актерской карьеры выйти на высокооплачиваемую пенсию. Она планировала найти выгодную партию, в традиционном смысле слова. Выйти замуж за сильного мужчину, в финансовом и физическом плане, за того, кто могли бы о ней позаботиться. Многие ее подружки-модели так и сделали: вышли за богатых мужчин намного старше, которых не любили, но которые могли бы содержать их и позволяли вести привычный образ жизни – то есть покупать дизайнерские наряды, когда износятся халявные платья с показов.

Если она выйдет за Юэна, что у нее будет за жизнь? Она не сможет жить с ним в его маленькой полуподвальной каморке, хотя понимает, что вскоре ей придется выехать из ее собственной квартиры. Плата за апартаменты с двумя спальнями в Челси росла обратно пропорционально ее доходам – заказы становились все мельче и реже. За последний месяц она работала всего два дня – позировала для компании-производителя дорожных аксессуаров. Два дня улыбаться до ушей и рекламировать поясные сумочки, разработанные для борьбы с карманниками. Два дня изображать глубокий интерес, глядя на переходники и счетчики валют. Поясные сумки! Яслин уже даже не приглашали рекламировать одежду.