Стихотворения (1929)

Оглавление

             отдохнуть
                              от драк,
расфонаренный дурак.
С этаким ли
                    винолизом
выстроить
                 социализм?
Справиться ли
                        пьяным
с пятилетним планом?
Этим ли
              сжать
                        себя
                                в дисциплине?
Им
     не пройти
                     и по ровной линии!
Рабочий ответ —
нет!
В жизнь
             вонзи,
                       строитель-класс,
трезвую волю
                       и трезвый глаз.
Мы
      были убогими,
                              были
                                       хромыми,
в покорных молитвах
                                  горбились в храме.
Октябрь
             эту рухлядь
                                и вымыл,
                                               и вымел,
и выдал нам
                    землю
                               у зелени в раме.
Не сгубим
                 отдых
                           в пьяной запарке,
не водку в глотку,
                            а в лодку
                                           на водах!
Смотри —
                 для нас
                              расчищаются парки,
и с флагов
                  сияет
                            «Культура и отдых».
Рабочий класс
                        колонны
                                      вывел
в олимпиады
                      и на стадионы.
Заменим
               звоном
                           шагов в коллективе
колоколов
                идиотские звоны.
Мы
      пафосом новым
                                упьемся до́пьяна,
вином
          своих
                    не ослабим воль.
Долой
          из жизни
                         два опиума —
бога
       и алкоголь!

НАДО БОРОТЬСЯ

У хитрого бога
лазеек —
                много.
Нахально
                и прямо
гнусавит из храма.
С иконы
             глядится
Христос сладколицый.
В присказках,
                      в пословицах
господь славословится,
имя
       богово
на губе
            у убогова.
Галдят
            и доныне
родители наши
о божьем
               сыне,
о божьей
               мамаше.
Про этого самого
                            хитрого бога
поются
            поэтами
                          разные песни.
Окутает песня
                       дурманом, растрогав,
зовя
        от жизни
                       лететь поднебесней.
Хоть вешай
                   замок
                             на церковные туши,
хоть все
              иконы
                        из хаты выставь.
Вранье
            про бога
                          в уши
                                    и в души
пролезет
               от сладкогласых баптистов.
Баптисту
               замок
                         повесь на уста,
а бог
         обернется
                          похабством хлыста.
А к тем,
             кого
                    не поймать на бабца,
господь
             проберется
                                в пищаньи скопца.
Чего мы ждем?
                         Или
                                выждать хочется
пока
       и церковь
                       не орабочится?!
Религиозная
                     гудит ерундистика,
десятки тысяч
                        детей
                                  перепортив.
Не справимся
                       с богом
                                    газетным листиком —
несметную
                  силу
                           выставим против.
Райской бредней,
                            загробным чаяньем
ловят
          в молитвы
                            душевных уродцев.
Бога
        нельзя
                    обходить молчанием —
с богом пронырливым
                                    надо
                                            бороться!

СМЕНА УБЕЖДЕНИЙ

Он шел,
             держась
                           за прутья перил,
сбивался
               впотьмах
                              косоного.
Он шел
            и орал
                       и материл
и в душу,
               и в звезды,
                                 и в бога.
Вошел —
                и в комнате
                                   водочный дух
от пьяной
                перенагрузки,
назвал
           мимоходом
                              «жидами»
                                               двух
самых
           отъявленных русских.
Прогромыхав