Стихотворения (1929)

Оглавление

                            ни клички,
целая
          лента типов
                              тянется.
Кулаки
            и волокитчики,
подхалимы,
                   сектанты
                                  и пьяницы,—
ходят,
          гордо
                    выпятив груди,
в ручках сплошь
                           и в значках нагрудных…
Мы их
           всех,
                   конешно, скрутим,
но всех
            скрутить
                          ужасно трудно.
Товарищ Ленин,
                          по фабрикам дымным,
по землям,
                  покрытым
                                  и снегом
                                                 и жнивьём,
вашим,
            товарищ,
                           сердцем
                                         и именем
думаем,
              дышим,
                           боремся
                                         и живем!..»

Грудой дел,
                   суматохой явлений
день отошел,
                     постепенно стемнев.
Двое в комнате.
                          Я
                             и Ленин —
фотографией
                      на белой стене.

МРАЧНОЕ О ЮМОРИСТАХ

Где вы,
            бодрые задиры?
Крыть бы розгой!
                            Взять в слезу бы!
До чего же
                 наш сатирик
измельчал
                  и обеззубел!
Для подхода
                     для такого
мало,
         што ли,
                     жизнь дрянна?
Для такого
                 Салтыкова —
Салтыкова-Щедрина?
Заголовком
                  жирно-алым
мозжечок
               прикрывши
                                 тощий,
ходят
          тихо
                  по журналам
дореформенные тещи.
Саранчой
                улыбки выев,
ходят
          нэпманам на страх
анекдоты гробовые —
гроб
       о фининспекторах.
Или,
       злобой измусоля
сотню
          строк
                   в бумажный крах,
пишут
           про свои мозоли
от зажатья в цензорах.
Дескать,
              в самом лучшем стиле,
будто
          розы на заре,
лепестки
               пораспустили б
мы без этих цензорей.
А поди
           сними рогатки —
этаких
           писцов стада
пару
        анекдотов гадких
ткнут —
             и снова пустота.
Цензоров
               обвыли воем.
Я ж
      другою
                  мыслью ранен:
жалко бедных,
                       каково им
от прочтенья
                     столькой дряни?
Обличитель,
                     меньше крему,
очень
          темы
                   хороши.
О хорошенькую тему
зуб
      не жалко искрошить.
Дураков
             больших
                            обдумав,
взяли б
             в лапы
                        лупы вы.
Мало, што ли,
                       помпадуров?
Мало —
             градов Глуповых?
Припаси
              на зубе
                          яд,
в километр
                  жало вызмей
против всех,
                    кто зря
                               сидят
на труде,
               на коммунизме!
Чтоб не скрылись,
                              хвост упрятав,
крупных
             вылови налимов —
кулаков
            и бюрократов,
дураков
             и подхалимов.

Измельчал
                  и обеззубел,
обэстетился сатирик.
Крыть бы в розги,
                             взять в слезу бы!
Где вы,
            бодрые задиры?

УРОЖАЙНЫЙ МАРШ

Добьемся урожая мы —
втройне,
              земля,
                         рожай!
Пожалте,
               уважаемый
товарищ, урожай!
Чтоб даром не потели мы
по одному,
                 по два —
колхозами,
                  артелями
объединись, братва.
Земля у нас хорошая,
землица неплоха,
да надобно
                  под рожь ее
заранее вспахать.
Чем жить, зубами щелкая
в голодные года,
с проклятою
                    с трехполкою
покончим навсегда.
Вредителю мы
                        начисто
готовим карачун.
Сметем с полей
                          кулачество,
сорняк
           и саранчу.
Разроем складов завали.
От всех
             ответа ждем,—
чтоб тракторы
                       не ржа́вели
впустую под дождем.
Поля
        пройдут науку
под ветром-игруном…
Даешь
           на дружбу руку,
товарищ агроном!
Земля
           не хочет более
терпеть
             плохой уход,—
готовься,
               комсомолия,
в передовой поход.
Кончай