Том 5. Стихотворения 1923

• Предыдущая
• 15/73
• Следующая

15

Если совесть есть —
         из одного пятна
крови
          совесть Пуанкаре.
С утра
            дела подают ему;
пересматривает бумажки,
            кровавит папки.
Потом
           отдыхает:
         ловит мух
и отрывает
       у мух
         лапки.
Пообрывав
        лапки и ножки,
едет заседать
           в Лигу наций.

Вернется —
         паклю
         к хвосту кошки
привяжет,
    зажжет
         и пустит гоняться.
Глядит
    и начинает млеть.
В голове
    мечты растут:
о, если бы
    всей земле
паклю
          привязать
               к хвосту?!
Затем —
    обедает,
         как все люди,
лишь жаркое
         живьем подают на блюде.
Нравится:
    пища пищит!
Ворочает вилкой
         с медленной ленью:
крови вид
    разжигает аппетит
и способствует пищеваренью.
За обедом
    любит
               полакать
молока.
Лакает бидонами, —
            бидоны те
сами
         в рот текут.
Молоко
    берется
         от рурских детей;
молочница —
            генерал Дегут.
Пищеварению в лад
переваривая пищу,
любит
           гулять
по дороге к кладбищу.
Если похороны —
         идет сзади,
тихо похихикивает,
         на гроб глядя.
Разулыбавшись так,
Пуанкаре
    любит
         попасть
            под кодак.
Утром
    слушает,
         от восторга горя, —
газетчик
    Парижем
         заливается
               в мили:
— «Юманите»!
         Пуанкаря
последний портрет —
              хохочет
                на могиле! —
От Парижа
       по самый Рур —
смех
        да чавк.
Балагур!
Весельчак!
Пуанкаре
    и искусством заниматься тщится.
Пуанкаре
    любит
               антикварные вещицы.
Вечером
    дает эстетике волю:
орамив золотом,
         глазками ворьими
любуется
    траченными молью
Версальским
           и прочими догово́рами.
К ночи
    ищет развлечений потише.
За день
    уморен
         делами тяжкими,
ловит
          по очереди
         своих детишек
и, хохоча
    от удовольствия,
                  сечет подтяжками.

Похлестывая дочку,
         приговаривает
                       меж ржаний:
— Эх,
           быть бы тебе
         Германией,
                  а не Жанной! —
Ночь.
         Не подчиняясь
         обычной рутине —
не ему
            за подушки,
         за одеяла браться, —
Пуанкаре
    соткет
         и спит
            в паутине
репараций.
Веселенький персонаж
держит
    в ручках
         мир
                наш.
Примечание.
Мусье,
    не правда ли,
            похож до нити?!
Нет?
        Извините!
Сами виноваты:
         вы же
не представились
         мне
               в мою бытность
                  в Париже.

[1923]

Муссолини

Куда глаз ни кинем —
газеты
    полны
                именем Муссолиньим.
Для не видевших
         рисую Муссолини я.
Точка в точку,
            в линию линия.
Родители Муссолини,
         не пыжьтесь в критике!
Не похож?
    Точнейшая
         копия политики.
У Муссолини
           вид
         ахов. —
Голые конечности,
         черная рубаха;
на руках
    и на ногах
         тыщи
кустов
    шерстищи;
руки
         до пяток,
            метут низы.
В общем,
    у Муссолини
            вид шимпанзы.

Лица нет,
    вместо —
         огромный
знак погромный.
Столько ноздрей
         у человека —
              зря!
У Муссолини
           всего
         одна ноздря,
да и та
    разодрана
         пополам ровно
при дележе
        ворованного.
Муссолини

3

• Предыдущая
• 15/73
• Следующая