Операция «Минотавр»

• Предыдущая
• 129/161
• Следующая

Черт! Тут чуть больше километра. Он с грохотом хлопнул дверцей и побежал.

Пришла в себя! Зовет его! Он ускорил темп.

Солнце уже показывалось над горизонтом. Синие облака понемногу розовели. А выше простиралось голубое небо.

Последние три квартала он мчался по засохшей грязи, которая когда-нибудь станет газоном, и по пустой автостоянке, усеянной перекати-полем, Медсестра, сидящая у входа, усмехнулась, завидев его. Он чуть не снес ее стол и рванулся через коридор в реанимацию.

Врач стоял у края кровати и разговаривал с Ритой, а медсестра проверяла пульс. Врач отошел в сторону, Бабун резко сбавил шаг и дальше пошел не спеша так, чтобы Рита его видела.

Она попыталась улыбнуться.

– Привет, детка. – Он наклонился и поцеловал ее.

* * *

– Да, миссис Моравиа, она в сознании. И узнала меня! Сейчас она спит, устала, но она в сознании! – вопил в трубку Бабун, обезумев от радости.

– Благодарю тебя, Господи!

– Теперь я уверен, что она поправится, миссис Моравиа. Это чудо. Она ничего не помнит о полете и приземлении, но помнит меня и понимает, что она в Неваде, и что были другие полеты, и спрашивает, давно ли она в госпитале. Врачи и медсестры поражены! И я поражен! – Это было чрезвычайно мягко сказано. Он ощущал себя так, будто вот-вот взмахнет крылышками и полетит.

Пообещав позвонить еще после следующего посещения Риты, Бабун связался со своими родителями. Он обрадовал и сестру. Звонил и Гарриет, Ритиной подруге. Из-за разницы во времени та уже была на работе. И, наконец, набрал номер Джейка Графтона.

Капитан 1-го ранга Графтон тоже находился в кабинете, и в трубке слышался шум, но Бабун словно видел воочию, как Графтон подался вперед в кресле и уперся ногами в ящик стола. Капитан говорил с ним более двадцати минут, заставил доложить о каждом слове и жесте Риты и внимательно слушал, пока Бабун не смолк.

Наконец он понял, что у капитана есть еще дела, и неохотно попрощался.

– Скажи ей, что я приказал быстро выздороветь.

– Обязательно, сэр.

– И передай, что Эми спрашивает о ней каждый день.

Эми и Кэлли очень переживали за нее.

– Скажу.

– Храни веру, дружище, – напутствовал его Джейк Графтон, прощаясь.

– Да, – ответил Бабун Таркингтон, вытирая глаза. Слезы текли, не переставая. Он смеялся и плакал одновременно.

* * *

В понедельник вечером после работы капитан 3-го ранга Чад Джуди пришел домой, переоделся и поехал в бар в Джорджтауне. Он с трудом сумел поставить машину за шесть кварталов до бара и пошел пешком. На улицах кишели разодетые в пух и прах модницы. Пудели задирали лапки у фонарных столбов и пожарных гидрантов, и хозяйки отворачивались, делая вид, что ничего не происходит.

Джуди пришлось стоять у двери, пока не освободилось место у стойки. Он уселся на стул и углубился в карту сортов пива. Бармен перегнулся через полированную, черного дерева стойку и начал:

– В разлив у нас «Гиннес», «Уотниз», «Стайнлагер».

– Дайте «Будвайзер». В бутылке.

Харлан Олбрайт появился минут через пятнадцать и занял свободный стул в другом конце стойки. Он нес спортивную сумку.

Отличная работа, подумал Джуди. В этом баре половина посетителей ходят со спортивными сумками или одеты в спортивные костюмы. Не грубошерстные свитера и неуклюжие шорты, заметьте, а стильные вещи, явно купленные у «Сакса» и регулярно проходящие химчистку.

Когда сосед Джуди встал и направился к женщине, занявшей отдельный столик, Олбрайт поднялся и пересел на освободившийся стул.

– Вы здесь бывали?

– Нет. Но буду заходить. Здесь самая настоящая выставка женского тела. Да еще в понедельник вечером!

– В следующий понедельник. В то же время, на том же месте. – Олбрайт подозвал бармена, положил пятерку на стойку и ушел.

Чад заказал вторую бутылку. В зеркало позади стойки ему были отлично видны затянутые в лосины тугие бедра и голодные глаза богатых женщин, которые в основном пили белое вино или «перье» с добавкой щепотки кокаина, – так, во всяком случае, ему показалось.

Чад Джуди, летчик-истребитель, допил пиво и пересчитал мелочь. Он оставил доллар чаевых. Осмотревшись напоследок, подобрал спортивную сумку и направился к выходу мимо одной из красоток в лосинах.

* * *

Во вторник вечером Рита улыбнулась, когда Бабун зашел в палату. Ее перевели из реанимации в палату на двоих, но соседняя кровать пустовала.

Дыхательного аппарата и сердечного монитора при ней больше не было.

Бабун закрыл за собой дверь и поцеловал жену.

– Как самочувствие?

– Как будто меня переехал грузовик. – Голос был слабенький, почти шепот.

– Я говорил с врачом. Если пойдет на поправку, в четверг тебя переправят самолетом в Бетесду. Я, как ближайший родственник, буду тебя сопровождать.

– Замечательно, – сказала она, не отводя от него влюбленного взгляда.

– Вот так, – улыбнулся он в ответ. – Такие дела.

– Я тут немного читала. – Ее улыбка стала шире.

– По-моему, у тебя еще не фокусируется зрение.

– Не фокусируется. Я немного читала то в одном месте, то в другом. «Приключения Таркингтона». Ты очень здорово пишешь.

– Из тебя не выйдет хороший критик.

– Я довольна, что вышла за тебя.

– А уж я-то как доволен!

* * *

Санитарный самолет ВВС С-141 приземлился на авиабазе Эндрюс. Отсюда Риту доставили в Бетесду машиной скорой помощи. Когда вечером она проснулась, Бабун сидел рядом вместе с ее родителями, которых он привез из Национального аэропорта прямо в госпиталь.

Миссис Моравиа была заплакана, но старалась держаться с достоинством.

Через пять минут после своего прибытия она разразилась речью, которую, очевидно, репетировала многие недели:

• Предыдущая
• 129/161
• Следующая