Рандеву с замком

• Предыдущая
• 36/51
• Следующая

— Но я… Я подготовила все документы! Я сейчас приеду!

— Не придумывайте, Элен. Поправляйтесь. Всего доброго.

— Подождите, мэтр Ванвэ! Не вешайте трубку! — От сдерживаемого кашля я почти задыхалась, но все-таки смогла спросить: — Все из-за того, что я вчера отказала мистеру Уоллеру?

— То есть? Что вы имеете в виду?

— Он вчера вечером настаивал, чтобы я огласила завещание и ввела всех в права наследования, но я… Вчера я… — Я была не в состоянии сформулировать в одной фразе то, что произошло вчера, и поэтому дала волю своему кашлю.

— Вам нужно лежать в постели, мадемуазель, и пить горячее, — грустно констатировал Ванвэ. — А мистер Уоллер волен командовать в своем концерне, но не здесь. Помолчите, Элен, у меня и так мурашки от вашего кашля. Не волнуйтесь, сегодняшнюю встречу в десять я отменил все равно. Вы поступили правильно. Лечитесь, теперь всем займется, например, э-э-э… Сарди.

Вошел брат со стаканом воды в руке. Толстая таблетка шипела на дне и салютовала круглыми пузырьками.

— Мишель Сарди? — пролепетала я. — Но ведь он же специалист по корпоративным искам…

Брат уставился на меня.

— Ничего, Сарди будет полезно пообщаться с монахами, — отрезал Ванвэ и, как мне показалось, с иронией в голосе.

— С монахами? Зачем?

Брат впился в меня глазами, словно пытаясь телепатически уловить известия с того конца провода.

— Элен, обнаружено завещание, заверенное монахами Мон-Сен-Мишель. Несколько старомодно, но, по-моему, вполне законно. Однако вам уже не следует забивать им голову, я поручу проверить его Сарди. Далеко не каждый корпоративный иск стоит столько, сколько замок. Поправляйтесь, Элен. Всего доброго.

— Да… Но… Я… — Я судорожно глотала воздух, в поисках поддержки глядя на брата; он сочувственно кивал после каждого моего мини-высказывания; таблетка в его стакане шипела и стремительно уменьшалась.

— Скорейшего выздоровления, мадемуазель Пленьи. Я передам привет от вас нашей Софи и малышке. — Энергичные гудки и эхо от них ударами в моих висках.

— Ну, что? — спросил брат. — Какие еще монахи?

— Это аспирин? Давай сюда. — Он протянул мне стакан, я выпила залпом. — Спасибо.

— Так что за монахи?

— Какое-то другое завещание, заверенное монахами из Мон-Сен-Мишель. А! — Я махнула рукой и опустилась на подушку; аспирин показался мне крепким, как коньяк, и приятно кислил, как «Вдова Клико». — По-моему, я уволена. Ванвэ сказал, что теперь завещанием Уоллеров займется Сарди, а мне не нужно забивать им голову.

— Да ладно, не уволит он тебя!

— Уволит. Он сам сказал, дескать, как мне трудно, вы и женщина, и родственница, и заболели, а мужчину он бы вызвал на ковер!

— За что?

— Ох, Вики, если бы ты только знал, какие страсти разгорелись вокруг того завещания! А теперь еще какое-то новое, да с мона… — И я в который раз неудержимо разразилась кашлем.

Брат смотрел на меня и качал головой.

— Знаешь что, — сказал он, — плюнь ты действительно на это все. Что будет, то и будет. Не разговаривай и спи. Или, может, ты есть хочешь?

— Смеешься? — прохрипела я. — Лучше накрой меня еще чем-нибудь, знобит. И раствори вторую таблетку.

— Кисленькая, вкусно? — Брат понимающе улыбнулся. — И где тебя только так угораздило? — Он укутал меня тремя пледами и принес новую порцию лекарства. — Ты сначала поспи, выпьешь потом, когда проснешься. А я вернусь поздно. И еще, хочешь, я отключу телефон, чтобы тебя никто не беспокоил?

Сквозь шум в голове пробилась мысль: но ведь тогда Майкл не сможет позвонить мне! А он когда-нибудь звонил? Он ведь скорее всего даже не знает номера моего телефона. Спросит у Брунсберри. Ох, глупости какие!

— Да, отключи, пожалуйста. И, когда придешь, сам открой.

— Ладно, ладно. — Брат поправил на мне пледы и одеяло. — Спи, не думай ни о чем. — Он наклонился, чтобы поцеловать меня.

— Не нужно! — Я дернулась в сторону. — Целоваться не будем, не хватало тебе еще принести Софи заразу!

— Ты мой ангел! — Брат погладил меня по волосам и ушел, плотно затворив дверь в мою комнату.

Потом я услышала, как в ванной деловито зашумела вода — Вики принялся наводить красоту перед свиданием. Я привстала на локте и выпила второй стакан аспирина, вновь напомнившего мне вкусом дорогое шампанское. Похоже, здорово я разболелась.

Глава 23,
в которой на улице темновато

А еще даже не вечер — семнадцать тридцать одна, — если верить показаниям будильника. Я проснулась по двум причинам: во-первых, я была мокрая и липкая как лягушка, и вся постель тоже отдавала противной влагой, а во-вторых — или это во-первых? — я безумно хотела есть. Если сначала залезть в ванну, то, пожалуй, я еще чего доброго утону от голода, а если сначала заняться пропитанием — то с ручьями по спине да в мокром халате это грозит еще более сильной простудой. И я решила совместить эти два дела: накинув поверх халата плед, я, пошатываясь от слабости, доползла до санузла, заткнула ванну пробкой и открыла самую горячую воду, а потом побрела в кухню и принялась выкладывать из холодильника на поднос все подряд.

Но не сунуть в рот кусок ветчины я не смогла. Она холодным комом покатилась по пищеводу, и я поняла: огненный кофе или я умру прямо сейчас! Кофеварка — это две минуты, ванна не уйдет никуда! Я загрузила кофеварку и, поёживаясь в своем мокром и потном одеянии, повторила эксперимент с ветчиной. Второй кусок оказался ненамного теплее первого, но кофеварка уже начала выдавать струйку и аромат, что само по себе уже грело. Через пластиковую крышку из коробки соблазнительно поглядывали пирожные. Я не ела сладкого и мучного уже несколько лет… Ничего, сейчас я болею, больным можно все!

• Предыдущая
• 36/51
• Следующая