Крокодилий сторож

Оглавление

Йеппе, чертыхаясь, вытащил телефон из узких брюк и набрал номер следователя Сайдани. Та ответила сразу:

– Я как раз собиралась тебе звонить. Я только что узнала, что появился новый текст. И его написала не Эстер ди Лауренти, я уже спросила у нее. Как раз сейчас я изо всех сил пытаюсь докопаться, откуда и каким образом был осуществлен вход в систему.

– Хорошо. Я скоро буду в управлении. Встречаемся в столовой в 13.00.

Йеппе убрал телефон обратно в карман. Кто, кроме преступника, может выкладывать тексты на странице Гугл Докс, принадлежащей писателям? Это обстоятельство подтверждало тот факт, что убийства и рукопись неразрывно связаны между собой. Йеппе встал, допил кофе и кивнул Анне Харлов.

– Нам, вероятно, в ближайшее время придется еще раз с вами побеседовать. А до того незамедлительно свяжитесь со мной, если вам вдруг придет в голову хоть что-то, значимое для хода расследования.

Он протянул ей визитку и пошел по узкому коридору к выходу. Внушительное количество дверных замков смутило его, и он остановился, соображая, какой из них ему надо покрутить, чтобы выйти.

– Не волнуйтесь, никто не может уяснить, как открывается эта дверь, пока не побывает здесь раз семь-восемь.

Анна Харлов пошла за ним в прихожую и встала прямо у него за спиной. Он отступил, чтобы пропустить ее вперед. Потянувшись к верхнему замку, она коснулась мягкой грудью его руки и замерла в этом положении.

– Возможно, это просто знак, что вам нужно остаться? – Один долгий миг она дразняще смотрела на него, потом открыла дверь. Не успев отреагировать, он оказался в саду и услышал, как за его спиной захлопнулась дверь.

Смущенный, задыхающийся, с самым твердым во всей Северной Европе членом.

Глава 16

Чтобы вновь взять свое тело под контроль, Йеппе понадобилась большая часть дороги в управление. Такого страстного желания он давно не испытывал. При хорошем раскладе наградой за спокойный рабочий день является хороший секс. В какой-то момент между второй и третьей попыткой искусственного осеменения их с Терезой сексуальная жизнь, некогда столь насыщенная, превратилась в вынужденные совокупления в строго определенное время. Они служили только одной цели: оплодотворить перезрелую яйцеклетку Терезы. Но ему хватало и этого. Небольшая ячейка общества, которую они с Терезой пытались создать, во многих отношениях являлся воплощением того дома, о котором он всегда мечтал.

Теперь он сидел и дрожал, как подросток. Какого дьявола она добивалась? Манипулировала им в свое удовольствие или ставила дымовую завесу, потому что ей есть что скрывать? Если придется снова ехать к Анне Харлов, нужно будет прихватить Анетте. От одной лишь мысли о том, как она открывает дверь, у него в промежности снова начинало пульсировать, поэтому он прогнал этот образ и успел перестроиться в нужный ряд у самого пересечения с бульваром Г. К. Андерсена. Выше нос, Йеппе! Радуйся, что ты еще не превратился в полного импотента, и поймай уже, черт побери, этого идиота, бегающего по Копенгагену и вырезающего на людях орнаменты!

У кофе-машины в столовой он столкнулся с Анетте.

– Мосбэк только что пришел, слава богу. И Ларсен вернулся со вскрытия. Что с тобой стряслось?

Похоть оставила тело Йеппе в покое и погрузила его в совершенно паршивое настроение. Спина болела, мошонка ныла, как у кикбоксера.

– Попроси всех собраться через пять минут. Заодно Мосбэк послушает. Я пока пойду поссу.

Он сбежал в туалет так быстро, что Анетте больше ничего не успела сказать. К счастью, в уборной никого не оказалось. Сначала он дважды помыл руки, потом достал небольшую таблетницу, которая теперь всегда лежала у него в кармане; когда-то в ней были французские лавандовые леденцы, один грамм которых стоил дороже, чем грамм обогащенного урана, но сейчас там лежали парацетамол и оксикодон. Хранясь в этой коробочке, таблетки приобрели легкий аромат лаванды, немного компенсирующий неприятный известковый привкус. Он вытряхнул достаточную дозу – одну таблетку первого, парочку второго, и посмотрел на свое отражение, вытирая воду с подбородка. Сегодня попалось выгнутое. Так-так.

Его кожа казалась восковой, и он понимал, что причина этого – не только в искаженном освещением цвете волос и неоновой лампе. Чуть ниже висков заело: «Oh yes oh yes oh yes oh yes oh yes they both oh yes they both reached for the gun the gun the gun the gun oh yes they both reached for the gun for the gun…» повторялось, как на заевшей пластинке. Только эти две строчки, снова и снова, для нормального мыслительного процесса места в мозгах не оставалось. Заметив, что его правая рука отстукивает ритм по столу, он поспешил убрать ее в карман к таблеткам.

– Итак, Ларсен, какие новости с судмедэкспертизы?

Ларсен начал говорить с присущей ему уверенностью. Если он и был ошарашен своей ошибкой насчет подозрения Кристофера в убийстве, то к настоящему моменту это неприятное состояние осталось далеко в прошлом.

– Кристофер Гравгорд умер вчера, в четверг 9 августа между 18.30 и 19.30. Нюбо назвал причиной смерти длительную остановку сердца…

– Остановку сердца?

– …наступившую в результате удушения. То есть, как и предполагалось, речь идет об убийстве. На теле не обнаружено никаких следов в области шеи, ни от пальцев, ни от ногтей, притом что у жертв удушения очень редко не бывает таких отметин. Как правило, жертва расцарапывает себе горло, пытаясь избавиться от мешающего дыханию предмета. Нюбо думает, что мы имеем дело с так называемым «шоковым захватом»: преступник крепко ухватил Кристофера правой рукой сзади и пережимал сонную артерию, пока у того не остановилось сердце. Вероятно, ему понадобилось меньше минуты. Очень профессиональная работа.