Безумные

Оглавление

Шмыгаю носом, опустив глаза на свои кроссовки. Несмотря на то, что нас с Максом абсолютно ничего не связывает, мне было очень обидно, когда он так резко отправил меня на все четыре стороны. Да я и не ждала ничего особенного, ни любви (уж тем более!), ни внимания – НИЧЕГО. Но раз уж мы договорились вместе играть какое-то время, неужели нельзя проявить хоть капельку уважения? Мне до лампочки, если честно, что там у него случилось и почему лицо его стало бледнее белых хризантем, но можно ведь было как-то помягче попросить меня уйти?

Тихонько чихаю, прикрыв рот рукой. Илона с сочувствием глядит на меня, и я гадаю, это она из-за моего самочувствия так беспокоится или из-за Миши и его новой пассии, что, наверняка, очаровала всех присутствующих.

– Зря ты приехала.

– Не могу не согласиться, – хмыкаю я, сжав в руке атласные веревочки от подарочного пакета. – Все так пялятся на меня, как будто я голая, а тело у меня покрыто вонючей рыбьей чешуёй.

– Миша похорошел.

– А я превратилась в сопливую замухрышку.

– Возмужал.

– Это все из-за стрижки.

– Надо было раньше так сделать.

– Я говорила ему.

– А эта куколка уговорила.

Сдержанно вздыхаю, коротко взглянув на Илону. Да, подруга умеет подбодрить, что скажешь. Вновь гляжу на улыбчивую парочку, к которой приковано всеобщее внимание, и нервно сглатываю.

И где они встретились? Чем зацепили друг друга? Почему ей удалось заставить его состричь челку, а мне нет?

– Я где-то читала, что после разрыва длительных отношений, человек встречает нового партнера в первые пару месяцев одинокой жизни, – шепчет Илона, не глядя на меня. – И вы с Мишей – идеальный пример.

– Иди ты, – фыркаю я и встречаюсь взглядом с мамой Миши. Она стоит недалеко от сына и так жалобно глядит на меня, что так и тянет выхватить микрофон у блондина и сообщить всем, что со мной, черт возьми, все в порядке и я не собираюсь набрасываться на длинноногую куклу за то, что ей удалось убедить Мишу состричь ту кошмарную челку! – Бесит, бесит, бесит.

Нос снова щекочет. Глаза слезятся и уже через несколько секунд меня настигает беспрерывное чиханье. Приходится отойти в сторону, чтобы фотограф, рыскающий тут и там, не запечатлел меня с красными от слез глазами и влажным носовым платочком.

– Каролина, девочка моя! – говорит мне мама Миши, заботливо обняв за плечи. Она нарядная, с накладными ресницами и в бардовом брючном костюме. – Прошу, не переживай так. Не мучай себя, пожалуйста…

– А? Вы о чем? – с заложенным носом уточняю я, смахнув слезу.

– Поверь, мне очень неудобно за эту ситуацию. Ты мне как дочь. Говорила Мише, что приглашать сюда свою новую девушку будет не правильно. Я знала, что это станет ударом для тебя.

Мои глаза лезут на лоб.

– Марина Олеговна, не преувеличивайте. Я просто заболела, поэтому и отошла в сторонку. Послушайте, вы не передадите ему этот скромный подарок от меня? – прошу с деланной улыбкой. – Я действительно плохо себя чувствую. Мне бы нос закапать и в постель лечь.

– Конечно, милая, – с долбаной жалостью отвечает она, взяв у меня из рук небольшой пакетик с бутылкой. Неужели не видно, что я и впрямь заболела?! – Ему будет приятно. Если вдруг тебе захочется поговорить со мной и выплакаться – я приеду к тебе хоть днем, хоть ночью, милая. Время лечит, не забывай.

О, мой бог…

Великолепно.

15

Какая-то известная в городе блогерша опубликовала на своем канале видеоролик, где она ужасается причудам современных молодых людей, что запираются каждую третью субботу месяца в одном из самых известных заведений и явно «не книжки там читают». Об этом поведал мне Леня, тренер в фитнес центре, который я регулярно посещаю. Он смеялся, рассказывая мне о невероятных домыслах девчонки, что мечтает хотя бы разок оказаться в клубе и своими глазами увидеть все то, что было в фильме с Томом Крузом и Николь Кидман, после которого звездная парочка развелась.

Мы с Леней знакомы давно и он в курсе, что закрытая вечеринка подразумевает легкие развлечения, а не жесткие оргии и жертвоприношения, о которых трындит эта блогерша. Короче, заинтригованный его рассказом, залезаю в Интернет и ё-моё, вижу ту самую крупногабаритную блондинку в очках, с которой познакомился пару месяцев назад. Какую чушь она только не несет в своих видеороликах: внутри «всеми известного заведения» (так, она намекает на «Манхэттен»), проходят аукционы, на которых вполне возможно молодые девушки продают свою девственность! Что на кожаных диванчиках восседают жирные стариканы, которых обслуживают девчонки модельной внешности и, наверняка, получают за это нехилые чаевые! Кроме ругательств, что сыпались из меня, как зерно из ведра, я ничего не мог сказать. Она что, совсем рехнулась? Благо, что большую часть комментариев оставляют адекватные люди, посылая эту дебилоидную в глубокое и темное место. Все, о чем бы не говорила эта Марта Мартовна сводится к трем словам: отврат, грязь и мерзость. «Всеми известное заведение» – грязь. Новая мода на какие-то прозрачные сапоги (где она вообще видела такое?) – отврат. Даже какой-то жидкой помаде досталось – мерзость. И на эту ненормальную подписаны двадцать тысяч человек!

Следующим днем делюсь информацией с Даней, что спешит на встречу с новым дизайнером. Он озадачен, узнав эту Марту в той девчонке, что пыталась выклянчить у него золотой билет неделю назад.

– Откуда она знает про это?

– Секретный источник поведал, – отвечаю я, спокойно восседая на широком крутящемся кресле, – так, по крайней мере, она утверждает. Мне тут одна мысль пришла в голову…