Наследники замка Лейк-Касл

Оглавление

В ее дочери, однако, бродили какие-то смутные желания. Ей хотелось повидать мир за пределами их замка, узнать иную жизнь, других людей. Но все это было так смутно, так неопределенно, что девочка и сама себя не понимала. Но когда по случаю она заговорила об этом с Майклом, пользующимся ее полным доверием и служившим непререкаемым авторитетом, тот только улыбнулся в ответ. Он напомнил ей о ее великолепных прапрабабках – королеве Алиеноре Аквитанской и старой леди Лорэл.

– В тебе, девочка, течет кровь их обеих, и это очень опасная смесь, чреватая многими неприятностями для тебя самой и других, если ты не научишься держать себя в руках, – сказал он в заключение.

Старый Майкл Льюис был единственным из всех домочадцев, кто позволял себе так запросто разговаривать с младшими детьми барона – Жюльетт и Генрихом. И они оба принимали это как должное, поскольку знали, что мужчина любит их, как родных, и сами отвечали ему тем же. После того страшного происшествия во Франции, надолго выбившего Майкла из колеи, он так и не женился, хотя девушки заглядывались на него. Оставшись бобылем, мужчина всю свою заботу отдал малолетнему Алену, приехавшему в Лейк-Касл в качестве будущего хозяина замка, и малышке Николь. А теперь вот отдавал свою любовь их подрастающим детям.

После разговора с Майклом Жюльетт призадумалась. Она была умной девочкой и, кроме того, безоговорочно верила своему старому другу. Раз он говорит, значит, так оно и есть. И девочка стала следить за собой, сдерживать свои порывы и обдумывать слова и действия. Первым это заметил младший брат, с которым Жюльетт была очень дружна. Между ними было всего два года разницы, но Генрих никогда не воспринимался ею как младший, она всегда видела в нем ровню.

– Ты как будто забыла свои старые выходки, сестренка, стала серьезнее и даже кажешься взрослее, – сказал он ей как-то днем, когда они вместе отправились проведать недавно родившихся жеребят. – И что бы это значило?

Жюльетт улыбнулась.

– Просто Майкл напомнил мне, кто я есть и чья кровь течет в моих жилах, – сказала она и повернулась к брату. – Ты ведь тоже всегда помнишь об этом, правда? Майкл говорит, что ты чем дальше, тем больше становишься похожим на нашего деда, Генриха Лорэла, незаконного потомка Плантагенетов. Ты часто думал о том, что в тебе течет королевская кровь, пусть и немного?

– Конечно думал, и не раз, – отозвался брат. – И знаешь, Жюльетт, это заставляет меня вкладывать все силы в воинское обучение. Я не могу позволить себе посрамить память деда. Да и наш отец отменный воин, и Ричард тоже. Все Лорэлы всегда были благородными и смелыми, а их женщины сильными. Нам есть чем гордиться, сестренка.

– Мне очень жаль, что тебе придется уехать из Лейк-Касла, когда ты подрастешь еще немного. Майкл говорит, что твоя дорога проляжет далеко от родного дома. Тебя это не пугает?

– Нет, сестра, – задумчиво ответил Генрих, – я усвоил это, как только начал соображать что-то в жизни. Я ведь младший сын, не наследник. Но меня эта мысль совсем не пугает. Наоборот, мне хочется увидеть мир и показать себя. Только еще надо поднабрать сил. Мне Майкл много рассказывал о том, как наш предок, первый барон Лорэл, обучал нашего деда, прежде чем отпустить его в большой мир. Вот и он мне спуску не дает. Но я понимаю, что это для моей же пользы, и не обижаюсь на него. Майкл любит нас, как родных, ты же знаешь.

– Знаю, Генрих. – Жюльетт немного подумала и добавила: – Мне тоже хочется повидать мир, но я не представляю, как это можно сделать. Я всего лишь девочка, хоть и умею скакать на коне не хуже наших молодых воинов и бью из лука лучше многих.

– Ты молодец, сестренка, и я горжусь тобой, – улыбнулся ей Генрих. – И я уверен, что у тебя все получится.

Дети отвлеклись от разговора, когда пришли на конюшню и увидели маленьких жеребят, нескладных и смешных. А судьба тем временем готовила события, которые открывали перед ними неожиданные возможности осуществить свои желания.

Прошло немного времени, и в Лейк-Касл прибыл гонец из Франции. Он привез печальное известие о смерти Брэда Лорэла, барона д’Этьена. Пожилой мужчина сильно простудился ранней весной, попав под сильный дождь, и сгорел как свеча. Баронесса Жюльетт пребывала в отчаянии и желала видеть возле себя своего младшего сына и внучку, названную в ее честь.

Ален, барон Лорэл, не смог отказать матери в ее просьбе, и начались сборы в дорогу. Здесь, в Лейк-Касле, должен был заправлять всем Ричард, и с ним оставался младший брат. А барон с большим отрядом воинов, которых решился возглавить Майкл Льюис, отправлялся в дальний путь. Майкл был уже в преклонных годах, но, к счастью, сохранил и силу, и подвижность. Это был надежный капитан отряда, к тому же он знал те места и хорошо помнил дорогу. Жан-Пьер, который был примерно того же возраста, не мог уже преодолеть тяготы дальнего пути и очень переживал по этому поводу. Но барон утешил его, обязав ответственностью за благополучие замкового гарнизона. Жюльетт была сама не своя от волнения – ей было и радостно, оттого что она увидит дальние края, и страшновато. Все-таки мечты и реальность – это совсем разные вещи. Но Майкл и младший брат сумели поддержать в ней твердость духа, и девушка сосредоточилась на поездке, отбросив сомнения.

В Англии, слава Богу, не было войны, однако не стоило говорить и о полном спокойствии. Король Генрих никак не мог найти взаимопонимание со своими баронами, которые глухо роптали и выражали недовольство. Казалось, стоит только поднести горящую лучину – и страна взорвется бунтом. Но король как-то умудрялся сохранять пусть и неустойчивое, но все же равновесие, а бароны возлагали большие надежды на его подрастающего наследника, юного Эдуарда. Кстати, Генрих, страдающий скупостью, ставшей его хронической болезнью, использовал рождение наследника престола как средство выкачать дополнительные деньги из страны. Он потребовал от всех видных дворян в честь рождения Эдуарда богатых подарков. И среди высшего сословия ходила шутка: «Бог дал нам этого ребенка, а Генрих хочет нам его продать». Но как бы там ни было, северяне продвигались на юг относительно спокойно.