Перст указующий

Оглавление

– Этот замухрышка? – воскликнул я в изумлении. – Но если так, почему он разгуливает на свободе и посещает театры? Ведь любое разумное правительство повесило бы его елико возможно скорее.

Вуд пожал плечами, не желая сознаваться, что чего-то не знает.

– Государственная тайна. Но он живет очень тихо в нескольких милях отсюда. Насколько известно, он ни с кем не видится и заключил мир с правительством. Натурально, все, кто увивался вокруг него, пока он был у власти, теперь даже имени его не помнят.

– И в их числе Джон Уоллис, как кажется.

– А, да, – сказал Вуд, и глаза у него заблестели, – в том числе и он. Доктор Уоллис – человек, прилежащий всякой власти. Он ее чует. Я убежден, если Джон Уоллис перестает курить фимиам тому или иному государственному мужу, это первый признак его скорого падения.

Рассказы о темных и неясных событиях нравятся всем, и я не составил исключения. Рассказ Вуда о Турлоу приподнял завесу над положением дел в английском королевстве. Либо вернувшийся король сидел на троне столь твердо, что мог без опасений оставлять подобных людей на свободе, либо он был настолько слаб, что не смел отдать их в руки правосудия. В Венеции все обстояло бы по-другому, и Турлоу уже давно кормил бы адриатических рыб.

–А этот Уоллис? Он меня интригует…

Но более мне узнать ничего не удалось, так как к нашему столу подошел молодой человек, в котором я узнал слугу мирового судьи, и стоял навытяжку, пока Лоуэр не вывел его из затруднения, спросив, зачем он здесь.

– Я ищу мистера Кола и мистера Лоуэра, сэр.

Мы сказали, что это мы.

– И какое у тебя к нам поручение?

– Сэр Джон просит вас немедля посетить его у него дома в Холиуэлле.

– Теперь? – спросил Лоуэр – Нас обоих? Уже десятый час, а мы еще даже не ужинали.

– Дело безотлагательное, как я понял. Очень важное, – ответил юноша.

– Нельзя заставлять ждать человека, если у него есть власть тебя повесить, – подбодрил нас Локк. – Лучше поторопитесь.

Дом в Холиуэлле показался мне теплым и приветливым, когда мы вошли в прихожую и ждали там, чтобы нас снова проводили в приемную. В открытом очаге пылал огонь, и я встал перед ним, чтобы согреться, вновь думая о том, какие холода царят в этой стране, и о том, как плохо обогревается моя комната. И тут я понял, что, кроме всего остального, меня мучает зверский голод.

Судья держался заметно суше, чем утром. Едва мы поздоровались, как он повел нас в маленькую приемную и пригласил обоих сесть.

– Поздненько вы трудитесь, сэр Джон, – дружески заметил Лоуэр.

– Не по своей вине, доктор, – был ответ. – Но это дело ждать не может.

– Так оно действительно очень серьезно?

– Поистине. Речь идет о мистере Кроссе. Сегодня днем он приходил поговорить со мной, и я хочу проверить его репутацию, так как он не джентльмен, хотя, без сомнения, во всех отношениях заслуживает всяческого доверия.

– Ну так спрашивайте. А что натворил старик Кросс? Я знаю его за превосходного человека, и обвешивает он очень редко, да и то лишь незнакомых покупателей.

– Он принес с собой свои счетные книги, – сказал судья, – и из них неопровержимо следует, что четыре месяца назад большое количество мышьяка было куплено Сарой Бланди, служанкой, проживающей в этом городе.

– Так-так.

– Гров отказал Бланди от места за дурное поведение в тот же самый день, – продолжал судья. – Она происходит из семьи, известной своей буйностью.

– Простите, что я вас перебиваю, – сказал Лоуэр, – но девушку вы расспросили? Быть может, у нее есть убедительное объяснение?

– Да. После разговора с мистером Кроссом я отправился прямо к ней. Она сказала, что купила порошок по поручению доктора Грова.

– Возможно, так и было. Опровергнуть это нелегко.

– Быть может. Я намерен проверить, вел ли доктор Гров расходную книгу. Порошок стоит почти шиллинг, и столь дорогая покупка была, несомненно, записана. Вы можете поручиться за Кросса? Он человек почтенный и навряд ли дал бы ложные показания по злобе?

– О да. В этом отношении на него можно всецело положиться. Если он говорит, что девушка купила мышьяк, значит, она его купила, – сказал Лоуэр. – Вы обвинили ее прямо?

– Нет, – ответил сэр Джон. – Пока еще рано.

– Но считаете это возможным?

– Не исключено. Могу ли я спросить, почему ни тот, ни другой из вас не сообщил мне о том, что ее видели, когда в тот вечер она входила к доктору Грову?

– Не мое дело сообщать сплетни, – сердито сказал Лоуэр. – И не ваше повторять их, сударь.

– Это не сплетни, – ответил сэр Джон. – Мне сказал об этом смотритель Вудворд и привел мистера Кена, чтобы он подтвердил свое обвинение.

– Кен? – переспросил я. – А вы уверены, что он говорит правду?

– У меня нет причин сомневаться в нем. Мне известно, что между ним и доктором Гровом существовала неприязнь, но я убежден, что в таком важном деле он не стал бы лгать.

– А что говорит девушка?

– Разумеется, она все отрицала. Но и отказалась сказать, где она была.

Я вспомнил, что и мне она не сказала, и в первый раз мое сердце исполнилось дурных предчувствий. В конце-то концов, лучше уж признаться в самом бесстыдном нарушении нравственности, если это отвратит столь ужасные подозрения. Так чем же она занималась, то есть если поверить, что она не пыталась ложью скрыть свою вину?

– Иначе говоря, ее слово против слова Кена, – сказал Лоуэр.

– Его слово, натурально, более весомо, – указал судья. – И из дошедших до меня сплетен как будто следует, что для подобного поступка у нее была причина, пусть и самая извращенная. Насколько я понимаю, вы пользуете ее мать, мистер Кола?