Водяра

Оглавление

113

Официальные заявления о том, что за этими событиями стоит Шамиль Басаев и боевиками были чеченцы, никого не убедили. Не в том положении был главный чеченский террорист, чтобы организовывать такую крупномасштабную акцию в Ингушетии. У него и в Чечне забот хватало, служба безопасности Рамзана Кадырова устроила на него настоящую травлю. Позже власти признали, что большинство нападавших были ингушами, а цель, которую ставили деструктивные силы, - дестабилизировать обстановку в республике. Так и осталось непонятным, что это за деструктивные силы и какой была действительная цель нападения.

Между тем для всех в Ингушетии и для тех людей в Северной Осетии, которые, как Тимур Русланов, внимательно следили за событиями, никаких вопросов не было. Главной целью нападавших было освободить из тюрьмы своих товарищей, арестованных по обвинению в подготовке покушения на президента Зязикова. Эта цель не была достигнута. Незадолго до нападения всех заключенных перевезли в следственный изолятор Беслана.

Беслан. Название этого приграничного городка все время присутствовало в событиях, связанных с взаимоотношениями Северной Осетии и Ингушетии. Не к добру это, чувствовал Тимур, не к добру. И поэтому он не очень удивился, когда однажды утром услышал в телефонной трубке взволнованный голос жены:

- Включи радио. Господи, какой ужас!..

Передавали официальное сообщение: группа вооруженных людей взяла в заложники учителей, школьников и их родителей, собравшихся во дворе Бесланской средней школы No1, чтобы отметить День знаний.

Было первое сентября 2004 года.

Часть третьяПОСРЕДНИК

ГЛАВА ПЕРВАЯ

I

Как серьезного композитора передергивает от тупой попсы, лезущей в уши со всех сторон, как поэт задыхается от окружающего его словесного мусора, так и человек, знающий тайны политической кухни, читая газеты и глядя в телевизор, поражается тому, как легковерно воспринимает общество подсунутые властью мифы, с какой страстью обсуждаются проблемы, имеющие мало общего с реальной жизнью. Жизнь сама по себе, а ее образ в общественном сознании сам по себе. И чем дальше в прошлое уходит ельцинская эпоха с полной бесконтрольностью прессы, тем сильнее расходится жизнь с ее отражением в средствах массовой информации. Люди, еще очень хорошо помнящие советские времена, понемногу начинают читать газеты так, как когда-то читали "Правду": меняя плюсы на минусы в надежде получить объективную картину. Но, как и в случае с "Правдой", получают представление о действительности, не имеющего с действительностью ничего общего.

Шамиль Рузаев, ставший после прихода к власти президента Зязикова одним из лидеров ингушской оппозиции, только презрительно усмехался, слушая рассуждения политиков и пишущих о политике журналистов о международном терроризме на Северном Кавказе. Он-то знал, что никакого международного терроризма на Северном Кавказе нет и никогда не было. Эмиссары Дудаева, а позже Масхадова, разъезжали по Саудовской Аравии и всему Ближнему Востоку, выклянчивая у братьев-мусульман деньги на священный джихад. Что-то собирали в мечетях, что-то давали шейхи - откупались, чтобы не быть обвиненными в равнодушии к нуждам единоверцев. На этом международное вмешательство в дела Чечни кончалось.

Более серьезной поддержка независимой Ичкерии была со стороны транснациональных корпораций, заинтересованных в реализации проекта перекачки азербайджанской и казахстанской нефти по маршруту Баку - Джейхан и дальше через турецкие терминалы на Запад. Ранее Каспийским трубопроводным консорциумом, в который входили американские компании "Шеврон", "Мобил", "Орикс", российско-американская и российско-британская "ЛУКАрко", была принята схема Баку - Грозный - Новороссийск. Она не требовала многомиллиардных затрат на строительство новой ветки, после небольшой модернизации обеспечивала транспортировку всей нефти. Но трубопровод проходил по воюющей Чечне. Этим и воспользовались крупнейшие игроки на нефтяном рынке, оставшиеся за рамками Каспийского консорциума. Финансовыми вливаниями они активизировали чеченских сепаратистов и в конце концов своего добились: схема транспортировки нефти была пересмотрена в пользу маршрута Баку - Джейхан. После этого финансирование боевиков прекратилось, независимость Чечни стала частным делом чеченцев, Масхадов и Басаев оказались на скудном подножном корму.

Собственно, до 11 сентября 2001 года речь о международном терроризме в Чечне и не шла. После нью-йоркской трагедии ситуация изменилось. Вдруг оказалось, что все, что происходит в Чечне, есть следствие не бездарной политики Москвы, а происки гидры международного терроризма. Атака арабских смертников на башни-близнецы Торгового центра оказалась Кремлю на руку, позволила вставить Чечню в контекст противостояния западного цивилизованного мира с исламскими экстремистами и тем самым оправдать провал своей политики на Северном Кавказе. Одно дело, когда великая Россия со всей своей армией не может справиться с кучкой бандитов, засевших в горах. И совсем другое - когда ей противостоит могущественная Аль-Каида с миллиардами Бин Ладена. Не желая того, кремлевские политтехнологи интернационализировали конфликт в Чечне, чего так и не смогли сделать, несмотря на все старания, идеологи чеченского сопротивления. Но пользы мятежной Чечне от этого не было. Денег не прибавилось, а без денег не повоюешь. Этим и объяснялся массовый исход боевиков из лесов и переход их на сторону сначала Ахмата Кадырова, а потом и его наследника Рамзана.