Таинственный остров

Оглавление

191

Сайрес Смит стоял в глубоком раздумье. Потом еле слышно прошептал:

— Да, капитан был прав! Здесь таится опасность, и опасность поистине ужасная!

Айртон ничего не спросил. По знаку Сайреса Смита он снова взялся за вёсла, и через полчаса путники выбрались из пещеры Даккара.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Рассказ Сайреса Смита о его наблюдениях. — Постройку судна ускоряют. — Последний раз в корале. — Битва огня и воды. — Что осталось на острове. — Спуск корабля. — Ночь с 8 на 9 марта.

Проведя в корале целый день и убедившись, что хозяйство в порядке, Сайрес Смит и Айртон переночевали там и 8 января утром возвратились в Гранитный дворец.

Инженер тотчас собрал товарищей и сообщил им, что острову грозит величайшая опасность, которую никакие силы человеческие предотвратить не могут.

— Друзья мои, — сказал он, и в голосе его слышалось глубокое волнение, — остров Линкольна не принадлежит к числу тех геологических образований, которые просуществуют столько же, сколько и весь земной шар. Он обречён на более или менее близкое разрушение, причина его гибели находится в нём самом, и ничто не спасёт его.

Колонисты переглянулись, потом недоуменно посмотрели на Сайреса Смита, — они не поняли всего смысла его слов.

— Объясните яснее, Сайрес, — сказал Гедеон Спилет.

— Сейчас объясню, — ответил Сайрес Смит. — Я передам вам то, что капитан Немо сказал мне наедине в нашей краткой беседе.

— Капитан Немо? — воскликнули колонисты.

— Да. Он хотел перед смертью оказать нам последнюю услугу.

— Последнюю? — повторил Пенкроф. — Последнюю услугу? Вот увидите, даже и после смерти он ещё не раз придёт нам на помощь.

— Но что же вам сказал капитан Немо? — спросил журналист.

— Знайте, друзья, — ответил инженер, — что остров Линкольна отличается своим строением от других островов Тихого океана: недра его образованы так, что рано или поздно подводная его часть должна развалиться.

— Развалиться? Это остров-то Линкольна развалится? Полно вам! — недоверчиво произнёс Пенкроф и при всём своём почтении к Сайресу Смиту пожал плечами.

— Слушайте внимательно, Пенкроф, — продолжал инженер. — Вот что установил капитан Немо и что я сам заметил вчера, осмотрев пещеру Даккара. Пещера идёт под островом вплоть до самого вулкана и отделена от центрального его очага лишь стеной, замыкающей грот. Но вся эта стена испещрена трещинами, и сквозь них уже проникают сернистые газы, образующиеся внутри вулкана.

— И что же? — нахмурившись, спросил Пенкроф.

— А то, что под давлением этих газов трещины увеличиваются. Базальтовая стена раскалывается, и через некоторое время, быть может очень скоро, в трещины хлынет морская вода, заполняющая пещеру.

— Отлично! — произнёс Пенкроф, пытаясь, как всегда, пошутить. — Вода потушит огонь в вулкане, и всё будет кончено!

— Да, всё будет кончено! — сказал Сайрес Смит. — В тот день, когда сквозь брешь в стене море хлынет в центральный очаг вулкана, а оттуда — в глубинные недра острова, где кипят расплавленные породы, в тот день, Пенкроф, остров Линкольна взорвётся, как взорвалась бы Сицилия, если б в Этну хлынуло Средиземное море.

Колонисты ничего не ответили на это категорическое утверждение инженера. Все поняли, какая страшная опасность им угрожает.

И надо сказать, Сайрес Смит нисколько не преувеличивал опасности. Многим уже приходила мысль, что, может быть, удалось бы потушить действующие вулканы, открыв доступ воде в их раскалённые недра, а ведь почти все вулканы высятся на берегах морей или озёр. Но такие фантазёры не знали, что тогда бы часть земного шара взлетела на воздух, словно паровой котёл, в котором вдруг от внезапного перегрева возросло бы давление пара. Устремившись в замкнутую раскалённую среду, температура которой достигает нескольких тысяч градусов, вода мгновенно обратилась бы в пар, и он вырвался бы наружу с такой силой, что сокрушил бы любую оболочку.

Итак, не подлежало сомнению, что острову грозит ужасный конец, что близится час его уничтожения, — всё зависит от того, сколько ещё продержится базальтовая стена в пещере Даккара. Тут уж речь идёт не о месяцах, не о неделях — речь идёт о днях, может быть даже часах!

Первым чувством, охватившим колонистов, была глубокая скорбь. Они не думали об опасности, угрожавшей им, а о неминуемой гибели острова, где они нашли приют, о разрушении того края, который они стремились сделать цветущим и мечтали обратить его в рай земной. Сколько бесполезно затрачено сил! Сколько трудов пойдёт прахом!

Пенкроф не мог сдержаться и заплакал; крупные слёзы катились у него по щекам, он даже не пытался их скрыть.

Беседа продолжалась ещё некоторое время, обитатели острова Линкольна обсуждали, есть ли для них ещё какая-нибудь возможность спастись. И в заключение единодушно решили, что нельзя терять ни минуты, надо как можно скорее построить и оснастить корабль, сделать это с молниеносной быстротой, потому что это их единственный шанс на спасение.

Всех поставили работать на верфи. Зачем теперь жать хлеб, убирать урожай, охотиться, умножать запасы провианта, собранные в Гранитном дворце… Того, что хранилось на складе и в кладовых, могло с лихвой хватить для самого долгого плавания на корабле. Необходимо было только одно: чтоб судно оказалось готовым до того, как разразится неизбежная катастрофа.

Итак, работы возобновились и велись с лихорадочной быстротой. К 23 января наполовину уже была закончена обшивка судна. В тех явлениях, какие происходили на вершине вулкана, как будто не было перемен. По-прежнему из кратера вырывались облака пара, дым, языки пламени и раскалённые докрасна камни. Но в ночь с 23 на 24 января, под напором лавы, поднявшейся до верхнего яруса вулкана, с него сорвало конусообразную вершину, похожую на шапку. Раздался невероятный грохот. Колонисты подумали, что остров разваливается, и бросились вон из Гранитного дворца.