Галактики, как песчинки

• Предыдущая
• 61/113
• Следующая

— Рейчел, — тихо спросил он. — Что ты чувствуешь, когда смотришь на звёзды?

— Ну… наверное, восторг, благоговение, — ответила я.

— А мне становится грустно. Я думаю о далёких свободных мирах, где живут люди, которым открыта дорога в космос, и мне… мне хочется плакать. От зависти, досады, от собственного бессилия. Чем я хуже других? Почему я не могу летать к звёздам?… — Олег резко повернулся ко мне. — Это несправедливо, понимаешь! Я не хочу прожить всю жизнь прикованным к планете. Не хочу!.. Не хочу…

В полумраке его лицо показалось мне таким близким, таким родным, таким похожим на…

Нет, нет, это всего лишь наваждение! Этого быть не может, но…

Я сама не почувствовала, как придвинулась к Олегу вплотную и положила руки ему на плечи.

— Не мучь себя, милый, всё будет хорошо. Ты полетишь в космос, обязательно полетишь. Мы вместе полетим. Верь мне — я знаю, что говорю. Я подарю тебе звёзды, дай только срок. — А уже про себя добавила: «Мне это не впервые».

Олег поцеловал меня. Я не стала сопротивляться и лишь крепче прижалась к нему. Всю дорогу мы просидели в обнимку, целуясь и говоря друг другу ласковые слова. Таблетки, которые я всё же прихватила с собой, не понадобились. Нам и так было хорошо.

СТЕФАН: НЕОЖИДАННЫЙ ПОВОРОТ

21

— …Вот такой вышел расклад, — подытожила Рашель, закончив пересказ своей беседы с наследным принцем. — Затея с «подсадными утками» не выгорела. Но задание нельзя назвать полностью проваленным, мы всё-таки кое-что выяснили. А главное, вышли на Павла, и он согласился с нами сотрудничать. — Она напряжённо посмотрела на меня. — Ведь мы с Эстер правильно поступили, да?

— Да, солнышко. Вы поступили так, как должны были поступить, — ответил я, всё ещё колеблясь, следует ли говорить дочери всю правду, или лучше по-прежнему держать её в неведении.

Но Анн-Мари рассудила за меня. Вскочив с кресла, она прошлась по комнате, удовлетворённо потирая руки.

— Нет, надо же, получилось! Я не верила, что получится, но вот на тебе… Ай да Дюбарри, ай да сукин сын! Как здорово он всё просчитал!

Рашель вопросительно уставилась на неё, затем снова перевела взгляд на меня:

— Что это значит, папа?

— Так замышлялось с самого начала, — объяснил я. — Главная цель вашей миссии как раз и состояла в том, чтобы связаться с Павлом. Он объяснил вам причины, по которым отказывался вступать в контакт с нашей разведкой. Командование уже давно подозревало, что тут дело не в нём самом, а в его ближайших соратниках, которые не хотят ни с кем делиться своим влиянием на цесаревича и, к тому же, не доверяют взрослым. Наши и так и этак пытались подступиться к Павлу, но безрезультатно. А недавно Дюбарри с Лефевром задумали хитроумный план и задействовали в нём группу школьников, которых несколькими месяцами раньше отобрали для внедрения в эту организацию. Вы не были «подсадными утками». Если употреблять охотничью терминологию, то вас использовали для «ловли на живца».

— Погоди! Ты хочешь сказать, что наше разоблачение было подстроено специально?

— Да, Рашель. Это был тонко просчитанный ход. Хотя должен признать, что я тоже сомневался в его эффективности. Но Дюбарри оказался прав: ребята клюнули на приманку и решили поиграть с вами. А Павел, вопреки их планам, поступил именно так, как мы и надеялись.

Дочка обиженно надула губы:

— Вы нам ничего не сказали. Всё это время вы обманывали нас.

— Так было нужно, чтобы вы вели себя как можно естественнее.

— Ну ладно, с остальными понятно, — не унималась Рашель. — Но я… и Валько. Мы возглавляем группу, мы должны были знать. Это нечестно.

Я замешкался с ответом, так как чувствовал себя немного неловко, и тут вмешалась Анн-Мари.

— Мичман Леблан! — резко произнесла она, отбросив нашу игру в папу, маму и дочку. — Мне кажется, вы превратно понимаете ситуацию. Вы находитесь на военной службе, а не в скаутском лагере; командование не обязано отчитываться перед вами за все свои действия и объяснять те или иные решения. На войне каждый солдат должен знать ровно столько, сколько необходимо для успешного выполнения возложенной на него задачи. Не больше и не меньше. Честно это или нечестно — другой вопрос, который к делу не относится. Всё упирается в целесообразность. Я ясно выражаюсь?

— Так точно, мэм! — ответила пристыженная Рашель.

— Вот и всё, — сказала Анн-Мари уже мягким тоном и уселась обратно в кресло. — Инцидент исчерпан. Теперь я снова для тебя не «мэм», а «мама».

— Хорошо, мама, — серьёзно кивнула дочь. — Значит, наше задание можно считать выполненным?

— В основном да, — произнёс я. — Но праздновать успех ещё рано. Вы должны продолжать игру для прикрытия Эстер. Впрочем, не только для этого — даже в качестве «засвеченных» агентов вы можете принести много пользы. Вы будете своего рода связующим звеном между нами и этими взбалмошными ребятами. За ними нужно присматривать, чтобы они не наделали глупостей.

— Мы присмотрим, — пообещала Рашель.

Вскоре дочка ушла к себе, а я по её рассказу составил донесение, которое Анн-Мари затем зашифровала и отправила по секретным каналам связи представителю объединённого командования, возглавлявшему всю агентурную сеть на Новороссии.

Менее чем через четверть часа пришёл лаконичный ответ, что информация получена и принята к сведению. Анн-Мари погасила терминал и повернулась ко мне:

— Ну, кажется, на сегодня всё. Теперь можно идти спать.

«Да, спать, — подумал я. — Просто спать. Как всегда, каждый на своей половине кровати…»

• Предыдущая
• 61/113
• Следующая