Блондинка в бетоне

Оглавление

– И чем вы это объясняете?

– Их образом жизни. Мы знали, что эти женщины имели много сексуальных партнеров.

– Вы анализировали эти образцы с тем, чтобы выяснить, нет ли среди них одинаковых волос? Другими словами, не оказалось ли на каждой из жертв волос, принадлежавших одному и тому же мужчине?

– Нет, не анализировали. По этим делам было собрано огромное количество вещественных доказательств, и от нас требовали сосредоточиться на тех из них, которые помогли бы идентифицировать убийцу. Поскольку у нас оказалось так много различных образцов, было решено, что эти вещественные доказательства будут сохранены и затем использованы при аресте подозреваемого, чтобы подтвердить его вину или оправдать.

– Понятно. Тогда, очевидно, после того, как Норман Черч был убит и идентифицирован как Кукольник, вы сравнивали какие-либо его волосы с найденными на телах жертв?

– Нет, не сравнивали.

– А почему?

– Потому что мистер Черч сбривал волосы на своем теле. Из-за отсутствия у него лобковых волос сравнивать было нечего.

– А зачем он это делал?

Тут Чандлер выдвинула протест на том основании, что Амадо не может отвечать за Черча, и судья удовлетворил ее протест. Но Босх понимал, что это уже не имеет значения. Все в зале суда прекрасно понимали, зачем Черч сбривал волосы на теле – чтобы не оставить после себя улик.

Взглянув на присяжных, Босх увидел, что двое женщин делают пометки в выданных им судебными исполнителями блокнотах для важных записей. Ему хотелось угостить Белка пивом – да и Амадо тоже.

Глава седьмая

Это было похоже на торт: кондитерское изделие ручной работы, напоминающее голову Мэрилин Монро или еще какой-нибудь знаменитости. Антрополог раскрасил гипс в телесный цвет и пририсовал в нужных местах красные губы и голубые глаза – по мнению Босха, это походило на глазурь. Сверху красовался светлый парик. Глядя на гипсовый образ, Босх никак не мог решить, похоже ли это творение вообще на кого бы то ни было.

– До начала представления осталось пять минут, – сказал Эдгар.

Эдгар сидел в своем кресле; сейчас оно было развернуто в сторону стоящего на шкафу телевизора. В руке детектив держал переключатель каналов. Его голубой пиджак был аккуратно расправлен на плечиках, которые висели на колышке, вбитом в край стола. Сняв свой собственный пиджак, Босх повесил его на соседний колышек. После этого он проверил автоответчик и уселся на свое место за столом. Звонила Сильвия, больше ничего существенного. Он набрал ее номер как раз в тот момент, когда на четвертом канале начались новости. Босх достаточно хорошо знал, как делаются новости в этом городе, чтобы полагать, будто сюжет о блондинке в бетоне станет главным событием нынешнего выпуска.

– Гарри, нам нужно будет освободить эту линию, как только покажут наш сюжет, – сказал Эдгар.

– Я только на минуту. Его ведь покажут не сразу. Если вообще покажут.

– Покажут. Я вступил с ними со всеми в тайный сговор. Они все думают, будто получат эксклюзив, если мы сумеем провести идентификацию. Они хотят поднять колоссальный шум, засняв ее родителей.

– Парень, ты играешь с огнем. Когда ты делаешь такие обещания, а потом они обнаруживают, что ты обвел их вокруг…

В этот момент Сильвия подняла трубку.

– Привет, это я.

– Привет, где ты?

– В конторе. Нужно немного посидеть на телефоне. Сегодня по ТВ должны показать лицо жертвы из вчерашней коробки.

– А как дела в суде?

– Пока ведет истец. Но я думаю, и мы все же заработали пару очков.

– Сегодня за обедом я читала «Таймс».

– А… Ну, они изложили половину правды.

– Так ты приедешь? Ты ведь обещал.

– Ну, я скоро приеду. Но не сейчас. Мне нужно помочь ответить на звонки, а потом все будет зависеть от того, что мы получим. Если ничего не получится, я освобожусь рано.

Он заметил, что непроизвольно понизил голос, чтобы Эдгар не слышал их разговора.

– А если ты узнаешь что-нибудь стоящее?

– Тогда посмотрим.

Сдержанный вздох, затем молчание. Гарри ждал продолжения.

– Ты слишком часто говоришь «посмотрим». Мы уже беседовали с тобой об этом, Гарри. Иногда…

– Я знаю.

– Иногда мне кажется, что ты просто хочешь, чтобы тебя оставили в покое. Хочешь тихо сидеть в своем маленьком домике на холме, отгородившись от всего мира. В том числе и от меня.

– Ты не в счет – ты и сама это знаешь.

– Иногда я в этом сомневаюсь. Вот и сейчас – ты отталкиваешь меня как раз в тот момент, когда тебе нужно, чтобы я… чтобы кто-то был рядом.

Он не знал, что ответить. Сейчас она, наверно, сидит на табуретке у себя в кухне, уже начав готовить ужин на двоих. А может, она приняла во внимание его привычки и просто ждала его звонка.

– Послушай, мне очень жаль, – сказал он. – Ты знаешь, как это бывает. Что ты готовишь на ужин?

– Ничего не готовлю и не собираюсь ничего готовить.

Эдгар тихо свистнул. Гарри поднял взгляд на телевизор и увидел, что там показывают раскрашенное лицо жертвы. Сейчас был включен седьмой канал. Камера дала лицо крупным планом. Как ни странно, по ящику оно выглядело вполне нормально – по крайней мере не походило на торт. Вслед за этим на экране появились номера телефонов детективного бюро.

– Сейчас как раз это показывают, – сказал Сильвии Босх. – Мне нужно освободить линию. Я позвоню тебе попозже, когда что-нибудь узнаю.

– Конечно, – холодно сказала она и повесила трубку.

Эдгар уже переключил телевизор на четвертый канал – там тоже показывали лицо. Тогда он перескочил на второй и поймал последние секунды их сюжета о блондинке. Здесь показали даже интервью с антропологом.