Во всём виноваты «Битлз»

Оглавление

126

Впоследствии в этом качестве мне удалось:

Организовать алиби неверному мужу.

Устроить два выпускных вечера с имитацией захвата заложников.

Придумать меню и способы подачи фирменных блюд для открывающегося ресторана с пиратским уклоном («Джон Сильвер»),

Написать ролевые тексты для КВН в Военной академии (причём для обеих команд).

Придумать матерные частушки Деда Мороза для новогоднего исполнения в русских ресторанах Парижа.

Написать жесткие эпиграммы в стиле определённого человека: подкинутые начальнику стишки должны были явиться причиной увольнения этого сотрудника.

Женить и выдать замуж трёх человек при помощи стихов самого любовного содержания.

Оформить рекламный буклет, доказывающий преимущество сухого безопасного огнетушителя СБО-43 перед всеми другими.

Вернуть блудную мать четырнадцатилетнему мальчику.

Уболтать боящихся боли людей обращаться в стоматологическую клинику «Дента».

Восстановить на работе официантку.

И это не считая вошедших с моей лёгкой руки в моду коммерческих предложений в стихах, бесконечного количества поздравлений к золотым, серебряным и просто свадьбам, юбилеям различных организаций и к обычным человеческим дням рождения, превращённым при помощи стихов из тривиальных пьянок в вакханалию высокоинтеллектуальной поэзии. На сегодняшний день (19 июня 2006 года) по этим темам у меня в компьютере набралось 276 файлов.

В конце 2001 года раздаётся звонок:

— Здравствуйте, а вы случайно сценарии не пишете?

Я уже очень хорошо знал, что отказываться нельзя никогда. Даже если тебе вдруг предложат огранить пару-тройку алмазов или провести аортокоронарное шунтирование:

— Конечно, пишу, а что вас интересует — водевиль, драма, комедия?

— Вы когда-нибудь слышали о телепередаче «Утренняя почта»?

— Я даже несколько раз видел!

— Ой, замечательно, — звонившая девушка так обрадовалась, будто её пригласили в ресторан «Галерея», — сейчас я вас на шефа переключу.

— Алло, тут написано, что вас зовут Максим.

— В самую точку попали, товарищ!

— Максим, вы можете для нас что-нибудь написать?

— С удовольствием, но неужели так всё плохо, что вы ищете авторов по газете?

— Да нет, просто есть дефицит свежей крови! Вы раньше делали что-нибудь по этому профилю?

— Нет, я с детства писал только эпитафии. Шучу, шучу! Делал, делал!

— А как ваша фамилия?

— Капитановский.

— Макс, твою мать, это ты что ль? Хватит херней заниматься… Давай к нам!

И на следующий день я уже работал на Центральном имени Эрнста и Познера телевидении.

Здесь нет хвастовства и преувеличений. За почти четыре года вялотекущей «интеллектуальной помощи» я не стал ни богатым, ни известным, но я выжил! Эта глава написана только для того, чтобы читатель, да и я сам не забывали, что ни при каких обстоятельствах руки опускать нельзя. Надо барахтаться, барахтаться, и из обычного жидкого молока обязательно взобьётся сметана, с поверхности которой мы выпрыгнем в зовущее светлое, а может быть, даже и счастливое будущее!

Петля для покупателя

Нe говори «гоп!», пока не перепрыгнешь!

Валерий Брумель

У нас скромный двор. Автовладельцев мало, да и в основном все жигулеобразные. Так что мой дивный восемнадцатилетний «Мерседес» (юридически чистый, «муха не сидела») до последнего времени смотрелся достаточно убойно. Но только до тех пор, пока рядом не встал новенький «Ровер-75». Раньше на эту соседскую женщину, Надежду Алексеевну, я обращал внимание только в ясную солнечную погоду. Когда яркие лучики играли на её перстнях и серьгах с крупными красными камнями. Играли лучики и на её золотых зубах, количество которых навевало нехорошие мысли о превышении необходимой крутизны.

Надежде Алексеевне немного за шестьдесят, она крепкая, весёлая, и сама пристала ко мне — где подешевле взять шипованную резину. Я дал ряд ценных советов, за что через два дня был приглашён с женой на чай, оказавшийся греческим коньяком «Метакса». Короче говоря, всю свою сознательную жизнь Надежда Алексеевна «стояла на апельсинах».

По гениальности и простоте её изобретение можно приравнять к автомату Калашникова, только в отличие от Михал Тимофеича наша соседка построила две дачи на перспективном Рижском направлении, отправила внучку учиться в Англию и вот теперь рассекает на свежем «Ровере» — коробка «автомат».

Берёте, значит, среднего размера апельсин с подгнившим бочком. Через этот бочок набиваете плод шариками от подшипника. Подходит покупатель (а в советское время очередь стояла): «Дайте два кило! Да получше, мне в больницу!»

— Пожалллте! — и накладывает вместе с «металлическим», естесссно.

Тут важно, чтобы подгнивши и бочок был к вам повернут. Этому нетрудно натренироваться — Копперфилд вон какие дела творит. Далее помогаете клиенту переложить всё в авоську. А вот тут надо, чтобы он гниль нашу заметил. Это сделать еще проще. Он в истерику. Вы извиняетесь, выбираете апельсин-красавец покрупнее «гнилого» и заменяете. Покупатель уходит, бормоча: а)«Совсем, сволочи обнаглели!» б)«Есть же нормальные люди!»

Давайте считать! После каждой покупки двух кило (а тогда хватали и больше) вы в плюсе на 400 «железных» граммов. При цене 2 рубля за кило — это восемьдесят копеек. При наличии очереди за рабочий день через вас проходит 160–180 человек. Но совать заряженный оранж каждому нельзя — надо хоть через человечка. Итак, возьмем минимум человек 80. Далее: 80 копеек х 80 операций = 64 рубчика. Да на 22 рабочих дня = 1408 руб. В год 16 893. А «жигуль» тогда стоил 5600. А работать Надежда Алексеевна любила. Очень. В общем, понятно.