Звездная сеть

• Предыдущая
• 84/143
• Следующая

84

Шихом зовут одного из заправил этого заведения. Беспросветно патологическая личность, если верить памяти Дугорс. Ни одно здравомыслящее существо никогда и ни за что не согласится с ним переспать по доброй воле. Задавая последний вопрос, Лин намеренно оскорбил меня, надо полагать, за то, что я обломал ему развлечение.

— Знаете что, мальчики, — обиженно сказал я, — лучше идите своей дорогой, а я пойду своей.

Лин резко схватил меня за загривок и повернул к себе лицом.

— Послушай, девочка, — зловеще произнес он, — со мной так не разговаривают.

— Со мной тоже, — ответил я.

В ауре Лина появилась озадаченность. Он не понимал, почему я веду себя с ним настолько нагло. Он так привык, что его все боятся…

Я прикоснулся к запястью Лина и пробежался пальцами по руке, нащупывая нервный узел. У яхров он расположен на внутренней поверхности предплечья, примерно посередине. Нащупав узел, я резко сжал пальцы, дернул за обмякшую руку, сбросил захват со своей шеи и легонько ткнул пальцем в удивленно раскрывшийся глаз.

— Никогда не прикасайся ко мне, тварь! — заорал я. — Я тебе не эти… — я не смог подобрать правильного слова и просто указал на стоявшего в сторонке узника, про которого все уже забыли.

— Ду, что с тобой, не надо… — забормотал Ин.

Он притронулся к моему плечу, намереваясь оттащить от Лина, но испуганно отпрянул, стоило мне лишь взглянуть в его глаза.

Я обернулся к Лину и увидел, как в его ауре борются два противоположных желания — наброситься на меня и размазать по стенке или сделать вид, что ничего не случилось. Он не понимал, что его удерживает от того, чтобы немедленно реализовать первый замысел, но я очень хорошо это понимал. Как и большинство тех, кто любит издеваться над беззащитными, Лин был трусом. Он привык, что его все боятся, ему не доводилось сталкиваться с сильным и уверенным в себе противником, который относится к нему не со страхом, а с презрением.

Лин уже почти решил отстать от меня, но тут его посетила мысль, которую я легко прочел даже не в ауре, а в мимике. «Если я оставлю ее в покое, — подумал Лин, — что тогда обо мне подумают?»

Лин нечленораздельно зарычал, сделал шаг вперед и вытянул руки, намереваясь сгрести меня в охапку. Я отклонил туловище вбок, слегка подправил руками движение противника, резко выбросил вперед длинную шею и вцепился зубами в правое запястье Лина.

Зубы у яхров крупнее человеческих, а челюстные мышцы заметно сильнее, чем у людей. Концентрируя внутреннюю силу в своих челюстях, я не ожидал такого результата. Кость хрустнула и переломилась, как тростинка. Лин побледнел, яростное рычание мгновенно оборвалось, как будто выключили звук. Рука его обмякла, а во рту я почувствовал вкус крови. Нет, не просто вкус, кровь хлынула потоком, мне пришлось разжать челюсти, чтобы не подавиться.

Едва рука Лина освободилась, он отскочил назад, ударился задом о стену и стал сползать вниз, оглушительно визжа, как поросенок на бойне. Честно говоря, я никогда не видел, как забивают поросят, но полагаю, что они визжат примерно так же.

Ин смотрел, разинув рот, на окровавленную руку Лина и не мог вымолвить ни слова. Странно, он ведь много раз видел кровь, почему его это так напугало? Понятно — до него только сейчас впервые дошло, что мучитель и мучимый могут поменяться местами.

Лин к этому времени перестал визжать, окончательно стек на пол и теперь сидел у стены в неестественной позе и смотрел на меня остекленевшим взглядом.

— Никогда больше не прикасайся ко мне, — наставительно повторил я и отвернулся от него.

— Ну ты даешь, Ду, — сказал Ин. — Может, не стоило…

— Стоило, — оборвал его я. — Я никому не позволю относиться к себе как к одной из этих. Тебя это тоже касается.

— Да я… — забормотал Ин. — Я никогда…

— Знаю, — подтвердил я. — И даже не думай. Тут меня посетила дельная мысль.

— Слушай, Ин, — сказал я, — может, мы с тобой вместе развлечемся? Я имею в виду, вот этого возьмем, — я указал на узника, — Эзерлей возьмем, ну, ту самку, и… придумаем Что-нибудь этакое.

— Можно, — неуверенно сказал Ин. — Но…

— Что такое?

— Ну… этого Лин брал…

Я обратился за разъяснением к памяти тела и узнал, что у этих моральных уродов тоже есть свои правила поведения. Кто вывел узника из камеры, тот и является его хозяином до тех пор, пока не вернет жертву обратно или не доставит умерщвленное тело в крематорий. Другие маньяки могут участвовать в экзекуции только с разрешения временного хозяина пытаемого.

— Лин, ты не против? — поинтересовался я. Лин не отреагировал.

— Он не против, — обратился я к Ину. — Пойдем. Заодно покажешь, как забирать узников.

— Ты что, никогда в тюрьму не заходила? — удивился Ин.

— Никогда, — подтвердил я. — Но надо же когда-то начинать, не правда ли?

— У тебя что-то случилось? — заинтересовался Ин.

— Случилось, — согласился я. — Много чего случилось. Можно, я тебя избавлю от подробностей? Пока злость не пройдет.

— Да — да, конечно, — быстро сказал Ин. Остаток пути мы прошли молча.

13

Идти пришлось недолго, не более минуты. Внутренняя тюрьма по виду ничем не отличалась от остальной чаш заведения — те же серые стены, тот же красно — коричневый ковер на полу, тот же неяркий свет, который всегда позади.

— Здесь, — неожиданно сказал Ин.

— Что здесь? — не понял я. — Эти двери ведут прямо в камеры?

— Конечно. Ты уже выяснила, где эта самка?

Ин так уверенно говорил, как будто не сомневался, что я могу это сделать. И точно могу.

3

• Предыдущая
• 84/143
• Следующая