Роботы Апокалипсиса

• Предыдущая
• 42/98
• Следующая

42

Щелк-щелк-щелк.

Джабар за раненую руку тащит меня через бугорок, и я сдерживаюсь, чтобы не закричать. Мы оказываемся в небольшой канаве, окруженной каменными осколками высотой по колено, которые вкопаны в песчаную землю. Могилы разбросаны по холму беспорядочно; между ними то там, то сям виднеются островки невысокой травы. Большинство надгробий лишено каких-либо опознавательных знаков, но на двух-трех кто-то недавно нарисовал краской из баллончика какие-то символы. Здесь есть и другие могилы, с надгробиями из резного мрамора. Вокруг третьих построены стальные клетки; эти могилы украшены лишь остроконечными крышами.

Щелк, щелк, щелк.

Звук работающего дальномера стихает. Прижавшись спиной к Джабару, я быстро оглядываю свою рану. Татуировка на правом плече — флаг Оклахомы — безнадежно испорчена: осколки камней превратили в лапшу половину орлиных перьев, которыми украшен боевой щит оседжей. Я показываю руку Джабару.

— Смотри, приятель, что эти гады сделали с татуировкой.

Он качает головой, прикрывая рот рукавом, и я не вижу, улыбается Джабар или нет. Кто знает, может, мы еще и выберемся из этой передряги.

Внезапно пыль исчезает.

Над нами проходит гроза — огромная масса кружащейся пыли пересекает периметр, поглощает «зеленую зону» и движется дальше. Теперь в голубом холодном небе ярко светит солнце. В горах воздуха почти нет, и поэтому тени резкие, словно намазаны кровельным варом. Я вижу облачка, вырывающиеся изо рта при выдохе.

То же самое могут увидеть и роботы.

Пригнувшись, мы бежим между огромных гробниц, защищенных синими и зелеными стальными клетками. Куда мы направляемся, я не знаю, и надеюсь лишь, что у Джабара есть план, в соответствии с которым мы должны выжить.

Через пару минут краем глаза я замечаю вспышку: самоходная турель едет по неровной тропе в центре кладбища, крутя карабином во все стороны, и солнечные лучи отражаются от оптического прицела на стволе. Кривые ноги машины вибрируют, но сам ствол не шелохнется, словно сова на ветке.

Я ныряю за надгробие и приземляюсь на живот. Джабар тоже нашел укрытие в нескольких футах от меня. Он тычет куда-то в сторону пальцем; глаза под запыленными бровями смотрят встревоженно.

Проследив за его взглядом, я вижу наполовину выкопанную могилу, где с комфортом упокоится какой-нибудь афганец. Над ней новенькая стальная клетка — и тот, кто здесь работал, свалил ко всем чертям, забыв ее запереть.

Стараясь не шевелиться, я кручу головой, осматриваясь. Самоходной турели нигде не видно. Где-то рядом на низкой высоте летит беспилотник, и звук его мотора — «топ-топ-топ» — звучит как смертный приговор. И где-то неподалеку турель изучает надгробия, ряд за рядом, пытаясь обнаружить силуэты человеческих фигур или засечь какое-либо движение.

Я потихоньку ползу к могиле и, придерживая раненую руку, закатываюсь в нее. Джабар уже лежит там, и стальные прутья клетки отбрасывают косые тени-полосы на его лицо.

Прижавшись друг к другу, мы лежим на спине, пытаемся переждать «часовых». Каменистая земля холодна, как лед, и тверже, чем бетонный пол моей камеры. Я чувствую, как из моего тела утекает тепло.

— Все в порядке, Джабар, — шепчу я. — Беспилотники выполняют стандартную процедуру — ищут «утечки» — убегающих людей. Сканирование окрестностей займет минут двадцать, не больше.

Джабар прищуривается.

— Я знаю.

— А, точно. Извини.

Стуча зубами от холода, мы жмемся друг к другу.

— Эй, — говорит Джабар.

— Да?

— Ты правда американский солдат?

— Конечно. Иначе почему бы я оказался на базе?

— В жизни не встречал ни одного американского солдата. Ну, то есть лично.

— Серьезно?

Джабар пожимает плечами.

— Мы видим только металлических. Когда автоматы напали на вас, мы тоже пошли в бой. А теперь все мои друзья погибли — и кажется, твои тоже.

— Куда пойдем, Джабар?

— В пещеры. К моим людям.

— Там безопасно?

— Для меня — да. Для тебя — нет.

Я замечаю, что Джабар крепко прижимает пистолет к груди. Он еще молодой, но опыта у него предостаточно.

— Значит, я твой пленник?

— Думаю, да.

Голубое небо за стальными полосами клетки покрыто черными пятнами — над «зеленой зоной» поднимается дым. С тех пор как началась атака, я не видел ни одного живого американца, если не считать солдат в переулке. Я думаю обо всех танках, беспилотниках и турелях, которые сейчас выслеживают уцелевших.

Я чувствую тепло руки Джабара и понимаю, что у меня нет ни одежды, ни еды, ни оружия. И окажись я у американцев, еще неизвестно, дали бы мне автомат или нет.

— Джабар, дружище, — говорю я — с такими условиями я согласен.

...

Джабару и Полу Блантону удалось уйти в горы. И по нашим данным, уже через неделю местные жители начали совершать успешные налеты на позиции роботов.

Местные отряды объединили свои методы со знаниями специалиста Блантона о роботехнике. Два года спустя этот синтез поможет Полу совершить открытие, которое навсегда изменит мою жизнь, жизнь моих товарищей и жизнь его отца, Лонни Уэйна Блантона.

7
Memento Mori

...

«Какое странное название у лодки. Что оно означает?»

Час ноль

...

После того пугающего случая с мобильником хакер по прозвищу Шпион бежал из дома и обзавелся убежищем. Далеко он не ушел. Данный отчет о часе ноль в Лондоне собран из записей разговоров между Шпионом и теми, кто бывал на его плавучей базе в первые годы Новой войны.