Один раз в миллениум

Оглавление

— В таком случае вам интересно жить?

— Конечно. Только я не мудрец. Именно поэтому я перемещаюсь сразу в двух плоскостях. И внутри себя, и вне себя. В этом плане я счастливый человек.

— Впервые встречаю человека, который так говорит о себе.

— Люди обычно боятся сглазить удачу. На самом деле, счастливых людей не так много. Иногда люди тратят на поиски счастья всю свою жизнь и не находят его. И только потому, что выбирают ложную цель. И ложное понимание счастье.

— В таком случае у вас есть рецепт? — поинтересовалась она.

Он сделал несколько шагов. Она терпеливо ждала.

— Рецепта нет, — наконец сказал он. — Но я знаю одно: счастье всегда внутри нас. Это не внешний фактор, о котором многие мечтают. Деньги, слава, успех — все это лишь внешние атрибуты счастья. Позолота, которая бывает на архитектурных украшениях. Но это не золото, не настоящее золото. Свобода внутренняя и внешняя, независимость, равновесие души, внутренняя гармония — вот что такое счастье. Я, наверное, говорю слишком заумно, но, мне кажется, это и есть ощущение подлинного счастья.

Они шли довольно долго молча, прежде чем она задала вопрос:

— Вы действительно живете один?

Дронго усмехнулся.

— С точки зрения нормального человека это не совсем та гармония, о которой я говорил. Тем не менее, я действительно живу один. Только потому, что мне так удобнее. Я не доставляю неприятностей своими проблемами знакомым и близким.

— Их много?

— Кого?

— Знакомых и близких.

— Нет. Но вас, очевидно, интересуют не они. Вам интересно, есть ли у меня женщина. Любимая женщина. Я угадал?

— Возможно, — сдержанно ответила Линовицая, — но вы не на допросе и можете не отвечать.

— С удовольствием отвечу, — улыбнулся Дронго. — У меня есть жена и сын. Живут они в Италии. К сожалению, в силу многих причин я не имею возможности обеспечить им нормальную жизнь в Москве. Не в смысле материальном, с этим как раз проблем нет. Но при моих поисках истины нельзя иметь за спиной людей, которые могут стать жертвами негодяев. Им небезопасно здесь жить именно из-за моей оригинальной профессии, потому что количество Скрёбовых растет.

— Холодно, — неожиданно сказала она, останавливаясь. — И уже поздно. Вы не могли бы отвезти меня домой?

Она была явно разочарована его рассказом о Джил.

— Конечно.

Он шагнул с тротуара и поднял руку. Через несколько секунд рядом с ними затормозил старенький «Ситроен». Они уселись в машину, и она назвала адрес. За все время пути не было произнесено ни слова. Когда они подъехали, она молча вышла из автомобиля и достала деньги.

— Уберите деньги, — попросил Дронго, — думаю, у меня их достаточно, чтобы оплатить наш проезд. Кроме того, я не являюсь подозреваемым или обвиняемым по тем делам, которые вы ведете, поэтому и могу за вас заплатить.

— Вы странный человек, — вздохнула она, протягивая ему руку, — наверное, с вами очень интересно.

Признаюсь, я немного позавидовала вашей жене. Но не очень сильно. Учитывая ваше одиночество. Прощайте, наш духовный Робинзон.

Она протянула ему руку. Он пожал ее на прощание.

— Надеюсь, что до завтра ничего не произойдет, — сказала Линовицкая, направляясь к подъезд.

Он подождал, пока она войдет в дом. Дверь за ней закрылась. Расплатившись с водителем, Дронго повернул в сторону своего дома. Как она его назвала? Духовный Робинзон. Наверное, она права. Он не сумел остаться романтиком, как Халупович. Когда-то, много лет назад, он был чем-то похож на Эдуарда Леонидовича. Интересно, если бы он попытался повторить экстравагантную выходку Халуповича, то кого бы он пригласил? В жизни Дронго было много женщин. И встречи с некоторыми из них запомнились надолго, иногда на всю жизнь. Но решиться на такое… Халупович был не просто романтиком, но еще и смелым человеком. Попытаться повернуть вспять время, вспомнить молодость, вытащить из небытия женщин, с которыми был знаком много лет назад… Для этого нужна была решительность.

Дронго вдруг услышал шаги за спиной. Он обернулся, чтобы пропустить спешившего. И увидел, что к нему подбегает Линовицкая.

— Я знала, что вы отпустите машину, — произнесла она чуть задыхаясь. На лице была виноватая улыбка. — Извините меня, что я вам надоедаю. Но дело в том, что я тоже живу одна…

Дронго взглянул на нее. Иногда в таких случаях лучше молчать, отдавая инициативу женщине.

— Я понимаю, что это не очень красиво, — упрямо сказала Линовицкая. — Но, может быть, мы поднимемся ко мне? Я могла бы предложить вам чашку кофе. Хотя бы в благодарность за то, что вы меня проводили.

Если сейчас он откажется, она не просто обидится. При ее профессии она замкнется в себе, превращаясь в стерву, какой стала Оксана Григорьевна. Он помедлил с ответом несколько секунд.

— Если вы не хотите… — вспылила она.

— Не нужно ничего говорить, — решительно сказал Дронго. — Идемте быстрее, иначе замерзнем. Кажется, стало еще холоднее. Только договоримся: вместо кофе вы нальете мне горячего чаю. Я больше люблю чай.

Глава двадцать третья

Это был подъезд обычного девятиэтажного дома. Двери запирались на кодовый замок, но очевидно, сюда иногда все же проникали бомжи и кошки. На лестнице стоял характерный запах. Они вошли в лифт. Женщина нажала на цифру «9». Пока они поднимались, она неожиданно спросила:

— Вы не боитесь?

— Держусь изо всех сил, — пошутил он.

На площадке девятого этажа они вышли из лифта. Открыв дверь, она вошла первой.

Каждая квартира имеет индивидуальный, неповторимый запах. Если в ней живут кошки или собаки, то их присутствие обязательно наложится на другие запахи. Если есть маленькие дети, то будет пахнуть детской присыпкой, молоком и еще чем-то сладковатым. Если есть мужчина, то в квартире воцарится устойчивый запах сигарет, терпкого пота, острой еды. В некоторых домах превалирует запах парфюма, перебивая другие ароматы. Есть квартиры, где постоянно пахнет жареным луком, обедом, тушеным мясом, где запахи еды въедаются во все предметы обихода. Словом, у каждого жилища есть неповторимый запах. В квартире Линовицкой пахло свежестью, слабым ароматом лаванды и хорошим кофе, который был, очевидно, любимым напитком хозяйки.