Брокер

Оглавление

Они пошли дальше, неспешно продолжая игру в называние вещей и наслаждаясь юной энергетикой университетской улицы.

Глава 13

Lezione-a-piedi – урок на ходу – продолжился на следующий день. Выдержав час утомительных занятий грамматикой по учебнику, Марко взбунтовался и предложил пойти прогуляться.

– Ma, deve imparare la grammatica, – настаивал Эрманно. Это означало: вам нужно учить грамматику.

Но Марко уже надевал пальто.

– Тут вы не правы, Эрманно. Мне нужны не сухие конструкции, а живые беседы.

– Sono io l'insegnante. – Учитель – я.

– Пойдемте. Andiamo. Болонья ждет нас. На улицах радостные толпы молодежи, вся атмосфера напоена звуками вашего языка, он ждет, чтобы я впитал его в себя. – Эрманно заколебался. Марко улыбнулся и сказал: – Прошу вас, друг мой. Я шесть лет провел в камере размером с эту квартиру. Я просто не могу долго здесь находиться. Нас ждет бурлящий жизнью город. Давайте же познакомимся с ним.

Воздух на улице был прохладен и свеж, на небе ни облачка; роскошный зимний день выгнал за порог всю теплокровную Болонью – люди спешили по делам и оживленно болтали с друзьями. Разговорные запасы буквально выплескивались наружу – невыспавшиеся студенты бурно приветствовали друг друга, а домохозяйки сбивались в кучки и делились последними сплетнями. Пожилые джентльмены в пальто и при галстуках пожимали руки знакомым и говорили все одновременно. Уличные торговцы шумно предлагали свои товары.

Но для Эрманно это была не просто прогулка в парке. Если ученик жаждет поговорить, ему придется потрудиться. Он показал на полицейского и, разумеется, по-итальянски сказал:

– Подойдите к нему и спросите, как пройти на площадь Маджоре. Запомните, что он скажет, и повторите мне.

Марко шел очень медленно, нашептывая итальянские слова и пытаясь вспомнить забытые. Начинать в любом случае следовало с приветствия.

– Buon giorno, – сказал он, от страха задержав дыхание.

– Buon giorno, – ответил полицейский.

– Mi pud aiutare? – Вы мне не поможете?

– Certamento. – Конечно.

– Sono Canadese. Non parlo molto bene. – Я канадец. Плохо говорю по-итальянски.

– Allora – Все в порядке. Полицейский улыбался, готовый прийти на помощь.

– Dov'e la Piazza Maggiore?

Полицейский кивнул и посмотрел в направлении центральной части города. Он откашлялся, и на Марко обрушился поток указаний. В нескольких метрах, прислушиваясь к каждому слову, ждал Эрманно.

Полицейский говорил с приятной неспешностью и, как все итальянцы, помогал себе руками:

– Это совсем недалеко. Идите по этой улице, на следующем перекрестке поверните направо, это будет улица Замбони, пойдете по ней, пока перед вами не возникнут две башни. Поверните на улицу Риццоли и пройдите еще три квартала.

Марко слушал со всем вниманием, затем попробовал повторить услышанное. Полицейский терпеливо объяснил еще раз. Марко его поблагодарил, повторяя про себя его слова, и тут же передал их Эрманно.

– Non с'e male, – сказал тот. Неплохо.

Но это было только начало. Пока Марко радовался своему успеху, Эрманно искал глазами следующего ничего не подозревающего учителя. Он нашел его в пожилом человеке, который ковылял, опираясь на палку, с пухлой газетой под мышкой.

– Спросите, где он купил газету, – велел Эрманно ученику.

Марко выдержал паузу, двинулся вслед за пожилым джентльменом и, решив, что слова сложились у него в голове, сказал:

– Buon giorno, scusi.

Старик остановился, и на мгновение могло показаться, что сейчас он поднимет свою палку и треснет Марко по голове. Он почему-то не ответил обычным «buon giorno».

– Dov'e ha comprato questo giornale? – Где вы купили эту газету?

Старик посмотрел на газету так, словно это была контрабанда, и поднял глаза на Марко с таким видом, будто тот его оскорбил. Он мотнул головой влево и сказал что-то вроде «вон там». На этом беседа и закончилась. Когда старик проковылял на достаточное расстояние, Эрманно возник рядом и спросил по-английски:

– Разговор не очень-то получился, правда?

– Ничего не вышло.

Они зашли в крошечное кафе, где Марко заказал себе только эспрессо. Эрманно такая простота не устраивала, он захотел обычного кофе с сахаром, но без сливок, и маленькое вишневое пирожное и заставил Марко все это заказать. Эрманно выложил на стол несколько купюр евро разного достоинства, а также монеты по пятьдесят центов и одному евро, и они принялись тренироваться в счете. Потом он решил, что хочет еще чашку кофе, на этот раз без сахара, но с капелькой сливок. Марко взял два евро и принес кофе, затем пересчитал сдачу.

Вскоре они снова вышли на улицу и двинулись по Сан-Витале, одной из главных улиц университетского городка, с крытыми галереями вдоль тротуаров по обеим сторонам и тысячами студентов, спешивших на занятия. Улица была буквально запружена велосипедами – явно самый удобный здесь способ передвижения. Эрманно, по его словам, три года учился в Болонье, хотя Марко с недоверием относился к тому, что слышал от своего учителя, а также от своего куратора Луиджи.

– Это площадь Верди. – Эрманно кивком указал на маленькую площадь, где собиралась какая-то демонстрация протеста. Длинноволосый реликт семидесятых годов прилаживал микрофон, явно намереваясь гневно заклеймить американские злодеяния в какой-то точке мира. Его сторонники начали разворачивать большой, кое-как сляпанный транспарант с лозунгом, понять который оказался не в состоянии даже Эрманно. Но протестующие собрались слишком рано. Студенты протирали заспанные глаза и думали лишь о том, как бы не опоздать в аудитории.