Заново, с новыми силами (СИ)

Оглавление

— Вижу. Вы молодцы. — важно кивал Христос, — Делаете всё, что в ваших силах, стараетесь. Это похвально.

«А всё-таки эта шиза с ожиданием центра оказалась очень полезной. Благодаря ей люди стараются что-то сохранить и сделать не только ради собственного выживания. Кто знает, что было бы, если б все были психически здоровыми, и работали только на себя?»

Со стороны приезд Вяземской делегации был очень сильно похож на укатывание какого-нибудь важного столичного чиновника, приехавшего с проверкой в провинцию. Типажи были одни и те же — местный начальник, который хотел произвести впечатление, сам чинуша, глядящий на всех свысока и чувствующий себя полным хозяином положения, местные, глядящие затравленно, и натянуто улыбающиеся время от времени. Даже у Злого было своё место. Он был «плохим проверяющим», сующим нос куда не просят. Его боялись, перед ним лебезили, и это, чего греха таить, было приятно.

Местные выглядели полными олухами. Женщины были отчаянно некрасивы, как будто их специально отбирали для жизни в глуши, и это чертовски портило всё впечатление от поездки.

«Да уж»: думал Злой, — «Чем дальше в глушь, тем страшнее лица. Хотя, это, в конце концов, лишь на пользу — Вяземские солдаты будут испытывать меньше желания утащить кого-нибудь к себе в гарем».

К вечеру, после застолья, Вяземская делегация уехала, предварительно загрузив в кузов гостинцы — десяток свиных туш. Не таких больших, как хотелось бы, но все-таки это было мясо, а с ним в Вязьме были проблемы, особенно после того, как ревизия показала, что запасов тушенки надолго не хватит, и нужно её экономить.

Вернулись в город уже затемно. Христос был чрезвычайно доволен поездкой, особенно тем, что вопрос удалось решить без стрельбы и кровопролития. Он был навеселе, много шутил, и напоследок, когда Злой его уже высаживал, сказал:

— Дипломатия!.. Это тебе не это!.. — и, погрозив пальцем, отправился в администрацию.

— Да уж. — пробурчал Злой, когда Христос скрылся за дверьми, — Действительно не это.

Военных операций больше не было, поселения предпочитали присягать Христу на верность и добровольно выдавать заложников и кое-какие продукты в качестве знака доброй воли. Где-то Христос оставлял гарнизоны, но войсками особо не разбрасывался, предпочитая не дробить армию на мелкие части. Казалось, самое трудное, что предстояло сделать — это пережить зиму, но время показало, что жители Вязьмы сильно ошибались…

19

Ночью по Можайску работала артиллерия. Тяжелые САУ долбали несчастный город, растирая мертвые кварталы в пыль и щебень, заставляя жителей прятаться в подвалах, трястись и молиться. Расположение зданий, в которых жили выжившие, было хорошо известно — послы были еще и разведчиками. Они выведали у жителей почти всё, и теперь те расплачивались за свою беспечность. Танковая колонна вошла в город утром, на рассвете. Никто не скрывался, сопротивления не ждали. Ехали, высунувшись из люков, смеясь и рассматривая учиненные разрушения.

Встречать их было некому — те немногие, что уцелели после ночного обстрела, предпочитали не высовываться, и боялись даже пошевелиться лишний раз — чтобы не привлечь к себе внимание нападавших.

Москвичи добрались до цели — городского склада. Он был в два счета безжалостно разграблен, поделен и погружен на машины — армейские Уралы, ЗИЛы и КРАЗы. Кто-то размещал пожитки прямо на броне танков — Т-72, Т-80 и даже Т-90. Размер колонны впечатлял, особенно, учитывая то, что артиллерия в город не входила, и осталась на своих позициях, так что численность ее осталась неизвестна. Калибры были достаточно солидные — в воронки, которые оставляли снаряды, можно было уронить двухэтажный коттедж.

— Я слышал, как они говорят, прятался рядом со складом, смекнул, что он им нужен и по нему не станут стрелять. — нежданный гость был грязен, оборван и местами окровавлен. Говорил слишком громко — сказывалась контузия.

— Они сказали, что побудут в Можайске дня три, а потом двинутся на запад. А на западе из крупных поселений только вы. Потом я выбрался, нашел машину, и сбежал. — закончил он свой рассказ.

Его слушали четыре человека — Христос, Виктор, Злой и Кащей, командовавший теперь Вяземской разведкой. На улице было темно, в кабинете горели дефицитные по нынешним временам свечи, создавая очень зловещую атмосферу. Житель Можайска примчался к блокпосту у Мясоедово примерно в одиннадцать вечера. Его машину едва не обстреляли, а когда беглец пересказал свою историю командиру поста, сразу же отправили к Христу, который, в свою очередь, поднял с постели своих доверенных людей и вызвал к себе на совещание.

— Расскажи еще раз, что у них за рисунки были. — попросил вяземский князь.

— Там через трафарет на башнях танков всадники с копьями нарисованы. Ну и по всем корпусам — где черепа с костями, где тузы. Всякое, короче. Но всадник — общий символ.

— Значит, это не Центр… — задумчиво сказал Виктор.

— Я тоже так подумал сначала. — ответил Христос, — Но нет, это не Центр. Это какие-то всадники.

— Рыцари. — буркнул Злой.

— Они себя монголами называли. — сказал пленник.

— Ну точно. Бронетанковое иго. — кивнул Виктор.

— Как они себя называют — несущественно. — сказал Христос, — Что нам с ними делать — вот в чем вопрос. Злой, ты единственный, кто был в Москве. Может, ты знаешь этих… Монголов. Что им может быть нужно? Как их победить?

— Ничем не могу помочь. — Злой покачал головой, — Там таких моторизованных банд была целая куча. Скорее всего, какому-то местному бугру надоело сражаться за руины, и он решил отправиться в провинцию пограбить. Это должно было рано или поздно случиться — гоняться друг за другом по Москве просто бессмысленно, и кто-то наконец-таки это понял.