Лунная девушка

• Предыдущая
• 15/110
• Следующая

Тихая брань Кларка Ортиса превратилась в похоронную песнь по самому себе, и я раздраженно прорычал:

— Заткнись, придурок!

Как ни странно, эти слова подействовали отрезвляюще: бортинженер съежился и замолчал, выбивая зубами звонкую дробь.

А вождь, подойдя почти вплотную, обратился к нам с речью, о смысле которой легко было догадаться по его выразительным жестам. Предводитель лунных созданий требовал, чтобы пленники научили его обращаться с оружием, в силе которого четвероногие воины недавно убедились на собственной шкуре.

По приказу вождя нам развязали руки, и Ортис сразу потянулся было к карабину, но я сердито прошипел:

— Даже не вздумай!

— Если я не сделаю того, чего он хочет, меня убьют! — прохныкал Ортис.

— Наоборот — как только ты это сделаешь, ты немедленно отправишься в котел!

— Но я… Я н-не могу…

— Просто притворись, что ты не понимаешь! А остальное я возьму на себя!

К счастью, страх Кларка не полностью затуманил его мозги. Полный недоумения взгляд, которым Ортис встретил домогательства вождя, вселил в меня надежду на успех. Пока бортинженер непонимающе тряс головой и разводил руками, я мобилизовал все свои дипломатические и актерские таланты и повел самую рискованную игру, какую мне когда-либо доводилось вести.

То жестами, то мимикой я объяснил, что научу лунных воинов пользоваться огнестрельным оружием, но лишь в том случае, если мне и моему товарищу вернут отобранные фляги.

Казалось, свирепые создания вот-вот перережут нам глотки, однако я упорно стоял на своем. И наконец вождь выкрикнул короткий приказ, после чего перед нами бросили пару фляг.

Я одержал первую маленькую победу…

Но не собирался останавливаться на достигнутом. Едва утолив жажду, я тут же ринулся в новый бой.

И начался великий торг, в котором кроме вождя приняли участие еще десяток воинов, в то время как остальные, окружив нас живой стеной, выражали свое негодование или торжество жуткими пронзительными криками.

Только впоследствии я понял, насколько был прав, заставив туземцев отнестись ко мне не как к покорному пленному, а как к существу, с которым следует торговаться. У вагасов — так называли себя эти создания — было немного моральных устоев, но из всех качеств, присущих мыслящим существам, они превыше всего ценили храбрость и гордость. Если бы я безропотно выполнил все их требования, меня бы убили, едва отпала надобность в моих услугах… И, интуитивно чувствуя это, я торговался, как черт за душу, за каждую вещь, которую лунные существа уже считали своей. Но на самом деле ставка в этом торге была куда выше: моя жизнь и жизнь Ортиса Кларка в придачу.

На Земле я ни разу не пробовал играть на бирже, но теперь неожиданно открыл в себе недюжинный талант риелтера.

В обмен на обещание обучить вождя пользоваться карабином я выторговал себе рюкзак, запасную одежду, полотенце, флягу, бритвенные принадлежности и пару флаконов жидкого мыла, — после чего выполнил свою часть обязательств, точно зная, что на этом дело не кончится.

Я оказался прав: быстро уловив, как пользоваться карабином, вождь живо расстрелял всю обойму — и чуть не прирезал меня, когда оружие перестало действовать. Тогда я объявил новый лот: пообещав научить лунных жителей перезаряжать карабин, я отвоевал компас, аптечку, карманные шахматы, спальный мешок, бинокль и — главное — рацию Ортиса… На чем временно остановился, чувствуя, что не следует перегибать палку.

Итак, через полчаса вождь уже умел стрелять и перезаряжать карабин, — я же вернул себе почти всю экипировку.

Засим последовала короткая передышка, во время которой повелитель четвероногих воинов (я уже знал, что его зовут Го-ва-го) подсчитывал имеющиеся в его распоряжении патроны. Этот свирепый туземец, проявлявший поразительную смекалку во всем, что касалось войны, быстро понял: после того как патроны иссякнут, его новое чудесное оружие станет не страшнее обычных дубинок.

И Го-ва-го жестами объявил: ему нужно много таких карабинов и как можно больше патронов к ним!

Торг вступил в решающую фазу. Если бы сейчас я допустил промах, то лишился бы всех своих приобретений, а скорее всего, и жизни. Поэтому со всей доступной мне твердостью я объявил: да, я могу обеспечить Го-ва-го огнестрельным оружием и патронами, но для дальнейших переговоров мне нужно выучить язык его народа!

Вождь взревел от ярости, но удержал руку с копьем, прекрасно понимая, что смерть пленников лишит его возможности получить оружие, о котором он так мечтал.

Больше всего я боялся, что Ортис в самый неподходящий момент даст слабину и тем самым погубит нас обоих, однако инстинкт самосохранения заставил бортинженера его оказаться на высоте.

Как ни ярились вождь и его приближенные, как ни размахивали копьями у нас над головами, мы с Ортисом непоколебимо стояли на своем.

И наконец Го-ва-го сдался, согласившись на все наши условия. Больше того — в придачу к спасительной отсрочке мне удалось выторговать еще пару пачек галет, пять банок консервов и добиться, чтобы Ортису тоже отдали его рюкзак, одежду, спальный мешок и аптечку… Но то было последним торжеством земной дипломатии.

Моя голова раскалывалась от боли, на большее я сейчас не был способен.

Помню, как нас с Ортисом приволокли в какое-то подобие большого островерхого шалаша, сплетенного из веток — там лежала пара мохнатых шкур. Помню, что успел еще смазать разбитый лоб мазью из аптечки, после чего повалился на шкуры и уснул мертвым сном.

Глава шестая

Среди Ва-Гасов

Ba-гасы оставались в ложбине десять земных дней, и за это время я сумел многое узнать об их обычаях, повадках и нравах.

• Предыдущая
• 15/110
• Следующая