Лунная девушка

Оглавление

— Итон! — изуродованный унит быстро выпустил меня и вскочил.

— Итон… Итон… — пронеслось по комнате, мешаясь с завыванием ветра снаружи, толпа попятилась от меня и от сыплющего ругательствами Скрэка.

«Пожалуй, надо бы коротко остричься, — подумал я. — Если здешние жители будут сразу видеть мой лоб, это избавит меня от многих неприятностей…»

Скрэк встал, я повторил его подвиг, но лица оборванцев, огни факелов, стены комнаты закружились вокруг меня, словно подхваченные вихрем.

— Что нужно от несчастных карханов отпрыску чистой крови? — вкрадчиво-угрожающе осведомился седобородый верзила Маргон. — Что заставило равного войти под эту убогую кровлю?

Я шатнулся, схватился за плечо Скрэка, чтобы не упасть, и, не в силах придумать правдоподобную ложь, прохрипел чистую правду:

— Мы с приятелем просто хотели переждать здесь бурю…

Не меньше минуты длилась ошарашенная тишина, которая взорвалась хохотом, более оглушительным, чем прозвучавший вслед за тем удар грома.

— Не иначе как в небе появилась дыра — итон взял в приятели тан-скина!

— Пьян он, что ли? Гляньте, как его качает!

— А может, он сумасшедший?

— Здесь еще не хватало спятивших итонов!

— Пусть убирается отсюда!

— Пусть проваливает!

— Вали отсюда, сероволосый!

Ветер снаружи выл, как избиваемый зверь, удары грома раздавались все чаще.

Я закрыл глаза и направил все усилия на то, чтобы удержаться на ногах. Если меня сейчас вышвырнут наружу, это будет такая же верная смерть, как при падении с высоты в полмили, хотя, возможно, не такая быстрая…

— Вас всех ждет помост, ублюдки, если вы поднимете руку на чистую кровь! — срывающимся голосом крикнул Скрэк.

— Чистой крови нечего делать среди несчастных бездомных карханов, — возразил человек-скелет, но тан-скин не дал ему договорить:

— Тогда иди на главную площадь, Тар-хаг, и объяви, что отныне итоны могут ходить только там, где ты им дозволяешь!

Из гула растерянных голосов, прерываемых громовыми раскатами, выплыл внушительный бас Маргона:

— Что ж, так и быть… За полную олу с тебя придется половина будущего навара, тан-скин.

— Ты же всегда брал только четверть!

— А теперь — половину… И два полных навара за твоего приятеля-итона.

— Что?! Может, принести тебе еще венец с головы Наа-ее-лаа?! — взвизгнул Скрэк.

— Два с половиной навара за вас обоих, — я почувствовал, как к моему лицу подносят факел, открыл глаза и сощурился от жара. — Итак, решай! Ты останешься один, вы останетесь оба — или оба уберетесь туда, откуда пришли?

От натиска бури задрожал потолок, во все щели потоками хлынула вода.

Вор посмотрел на меня, быстро облизнул губы и судорожно вздохнул.

— Х-хорошо, — хрипло выдавил он. — Два с половиной навара… Чтоб ты лопнул от жадности, старый хрыч!

Я с трудом доплелся до проема в стене, перегороженного рваной занавеской: за ней оказалась глубокая ниша с широким деревянным топчаном. Повалившись на вонючую ветошь, я долгое время лежал без движения, чувствуя, как медленно отступает боль в затылке и спине, как дурнота растворяется в успокаивающем плеске дождя.

Снаружи во всю бушевала гроза, каменные своды вздрагивали от громовых ударов, но здесь было тепло и сухо, и меня ничуть не беспокоило, что по ту сторону занавески хлещут дождевые потоки. А злобное ворчание Скрэка, время от времени доносящееся сквозь шум бури, звучало, как монотонная колыбельная:

— Два с половиной навара за одну-единственную олу в этой дыре… Я отрежу этому старому сквалыде бороду и прицеплю ее на… Два с половиной навара за угол в его вонючей помойке… Ну, Маргон, мы еще встретимся в следующей жизни…

— Не знаю, что такое навар, — пробормотал я, — но ты опять меня спас… Спасибо.

Я вовсе не ожидал услышать в ответ вежливое «пожалуйста», но все-таки удивился бешеному рыку, донесшемуся из темноты:

— Заткнись!

— Что я такого сказал?

— Если кто-нибудь услышит, как ты благодаришь тан-скина, все окончательно решат, что ты сумасшедший! А сумасшедших итонов не защищают законы равных!

— Спасибо, что просветил…

— Не говори мне «спасибо», придурок!

— Ладно, ладно… Тогда — проваливай в бездну, проклятый румит!

Буря взревела с новой силой, заглушив яростные ругательства Скрэка. Ей-богу, на некоторых ничем не угодишь! И, уже соскальзывая в глухую дремоту, я улыбнулся забавной мысли: тан-скин был не менее придирчив по части моих манер, чем наследная принцесса Лаэте.

Глава девятая

Облава

Меня разбудил сперва ударивший в глаза свет, а вслед за тем — запах еды.

Сквозь дыры в занавеске просачивались яркие лучи, освещая тан-скина, согнувшегося над деревянной миской, от которой поднимался упоительный аромат жареного мяса.

Услышав, что я сел, Скрэк вскинул на меня глаза, но продолжал есть, давясь от жадности. Некоторое время я молча смотрел на него, сглатывая слюну, и наконец мой взгляд оказал на вора требуемое воздействие: унит быстро сунул мне миску, в которой еще оставалось несколько соблазнительных кусков.

— На, жри!

— Спаси… — я вовремя осекся и набросился на куски жилистого мяса, предпочитая не выяснять, какому животному оно принадлежало. В конце концов, я находился не среди четвероногих каннибалов и мог не опасаться, что ем собрата по разуму.

— Жри быстрее! — прошипел собрат по разуму, сидевший рядом.

— К чему такая спешка? — осведомился я с набитым ртом: — Ты что, украл эту еду?

— Нет, купил! — в ответе скина было столько острой издевки, что она вполне могла послужить пикантной приправой к кушанью. — Ну, набил брюхо? Тогда сматываемся!