Сезон охоты на блондинок

Оглавление

– Пожалуйста, не грусти! – взмолилась она. – Мне никогда не нравился Пол. Он скотина.

– Да уж. – Алекс высвободилась и криво усмехнулась:

– Полная и законченная. Без него мне будет лучше. Я думала об этом с тех пор, как он позвонил и сообщил о случившемся полчаса назад.

– Что?! – Нили побелела. – Так ты знала? Хочешь сказать, что я напрасно удрала, проделала такой путь и ломала голову, как тебе об этом сообщить? Значит, все это было ни к чему?

Алекс печально улыбнулась:

– Нет, отчего же. Я никогда не слышала ничего более приятного. Нили Хейвуд, хоть ты и гвоздь в стуле, я рада, что у меня такая сестра.

– Ага. И я тоже рада, что ты моя сестра, – все еще огорченно пробормотала Нили и уткнулась лбом в лоб Алекс. Мгновение они стояли так, а потом Алекс высвободилась, улыбнулась и покачала головой:

– Мы с тобой два сапога пара. Тебя исключили, а меня обманули. И что нам теперь делать?

Глава 10

Остаток дня Алекс и Нили провели вместе. Они разговаривали, осматривали дом, обследовали холодильник, пообедали на скорую руку, а потом прошли в уютную комнатку, смежную с гостиной, и включили телевизор. Приезд Нили изменил все. Присутствие веселой и независимой сестры не только развлекало Алекс, но и проливало бальзам на ее раны. Хотя ситуация со школой внушала тревогу, но Алекс была рада приезду Нили больше, чем хотела показать.

Когда возвращались мысли об измене Пола, Алекс отгоняла их, но все же полностью избавиться от боли не получалось. Эта боль в сочетании с непрерывной скорбью по отцу могла бы сделать нынешний вечер худшим в ее жизни.

Но благодаря Нили этого не случилось.

«Впрочем, даже без известия об измене мне не хотелось бы сегодня быть одной», – думала Алекс, положив книгу на колени и наблюдая за сестрой, которая как зачарованная смотрела «Вечеринку впятером». Забавно. Когда Алекс решила посетить Уистлдаун в одиночку, она не подумала, что будет вынуждена ночевать в большом незнакомом доме. Только сейчас, в присутствии Нили, до нее дошло, какой тревожной была бы ночь в гулких пустых комнатах с высокими потолками. Их отец провел здесь свои последние дни и ночи; он умер тут. Его присутствие ощущалось повсюду. Даже когда Алекс была сравнительно спокойна, это тревожило ее, и она не находила себе места. Не будь Нили, она переехала бы в гостиницу. Симпсонвилл был слишком мал для такой роскоши, но в соседнем Шелбивилле гостиница имелась; Алекс помнила это по прошлым визитам.

В последний раз она была здесь, когда закончила колледж. Ей был двадцать один год. Отец пригласил ее провести выхожные в Уистлдауне, куда он прилетел, чтобы принять участие в июльской Кинлендской конской ярмарке. Они редко оказывались наедине – с отцом всегда была либо очередная жена, либо подружка, – и Алекс была тронута, когда Чарльз сказал, что на этот раз они будут только вдвоем. Конечно, это было всего лишь предлогом для разговора с дочерью о ее будущем. В частности, о работе Алекс в «Хейвуд – Харли – Николс» с возможной перспективой возглавить фирму. Когда отец сделал ей такое предложение, Алекс отказалась, и они с Чарльзом серьезно поссорились. На следующий день Алекс уехала, так и не побывав на ярмарке.

При этом воспоминании у нее заныло сердце. «Ох, папа, – подумала она. – Если бы я согласилась, все могло бы сложиться по-другому. Почему я не приняла твоего предложения? Мне это ничего не стоило».

Глаза наполнились слезами, и Алекс отчаянно заморгала. Не следовало расстраивать Нили. Тем более что сделанного не воротишь.

Около одиннадцати разразилась гроза; на дом обрушились потоки дождя. Гремел гром, молнии хлестали небо, как плети, дул ветер. Нили отправилась спать первой, расположившись в спальне рядом со спальней Алекс. Обе инстинктивно выбрали те же комнаты, что и в прошлый раз. В полночь Алекс, приняв снотворное, выписанное ей после смерти отца, уже спала без задних ног. Ей не мешали ни рев бури, ни потрескивание старых половиц, ни журчание воды в батареях.

И все же что-то заставило ее проснуться. Что-то вырвало из сна, больше напоминавшего глубокий обморок. Только что сознание ее было выключено, но внезапно она проснулась, ощутив неприятное прикосновение к щеке. Алекс открыла глаза, уставилась в темноту, но ничего не увидела. На мгновение она растерялась, забыв, где находится и почему.

Инстинкт подсказывал молчать и не двигаться. Так она и поступила.

Окутывавший ее нежный цветочный аромат исходил от постельного белья. Инес пользовалась ароматизированными ополаскивателями. Алекс лежала на правом боку, зарывшись лицом в слишком мягкую подушку. Все-таки запах слишком навязчивый. Стук – это удары капель по стеклу. Холодный воздух, коснувшийся ее лица, проник сквозь старую, чуть перекошенную раму. Именно это и заставило ее проснуться.

Но, кроме шума дождя, был еще и какой-то другой звук, негромкий, он раздавался совсем близко, чуть ли не в изножье старинной кровати из резного ореха.

Алекс лежала неподвижно. Непроглядная тьма окутывала ее, как саван. Она напряженно вслушивалась. Сердце гулко колотилось, во рту пересохло. Она ни секунды не сомневалась, что слышит негромкое, но отчетливое сопение. Кто-то или что-то присутствовало в комнате. И дышало.

Волосы у Алекс встали дыбом. Она лежала, как мертвая. Кто бы и что бы ни стояло у нее в ногах, оно тоже не двигалось. Только дышало.

О боже! Что делать?

Хотелось вскочить и убежать, но она заставила себя лежать тихо. Может быть, потом она придумает что-нибудь получше, а пока остается только одно: продолжать притворяться спящей.