Египетский манускрипт

Оглавление

– Свят-свят-свят, – забормотало сзади.

Яша обернулся. Дворник стоял, вцепившись в метлу, и мелко крестился. Вид у него был ошарашенным.

– Да куды же господа-то подевались? Что же деется-то, господи? Пойти барину рассказать…

И Фомич заторопился к черной лестнице, ведущей в кухню Овчинниковых.

– Погоди, Фомич, не торопись, – окликнул Яков. Дворник сразу же замер на месте. – Не надо бы тебе ходить к Василю Петровичу. Ну что ты ему скажешь? Что люди прямо во дворе рассеялись, как туман? И что он подумает? Добро бы ты хоть выпимши был, а то ведь трезв аки стеклышко…

Фомич ожесточенно поскреб пятерней в затылке.

– Да ить и я смекаю… Небось решит барин, что я умом тронулся… а кому нужен дворник, который без ума? А ты-то все сам ясно видел? Ну как господа в воздусях растаяли?

Яша пожал плечами.

– То ли видел, то ли нет – я и сам, Фомич, не пойму. Одно только знаю – не нашего ума это дело.

– Нет, тут надо все хорошенько обкумекать, – помотал головой дворник. – Пойду-ка я пока, а ты присмотри тут…

И нетвердой походкой направился в дворницкую.

Яша обернулся и едва удержался на ногах – через двор вновь шли Николка с лейтенантом. Одни – трех других гостей, девушки и двух молодых людей, с ними не было. Дойдя до подворотни, пришельцы остановились; офицер что-то говорил мальчику; тот торопливо кивал, нетерпеливо озираясь на окна второго этажа. Никонов подал собеседнику руку – гимназист пожал ее и, как показалось Яше, что-то передал лейтенанту. Тот кивнул – и вышел на Гороховскую…

Никонов шагал по Покровскому бульвару. Лейтенанта мутило от стыда. Он вспоминал ясные глаза Николки; то, как мальчик, застенчиво заглянув в лицо моряку, протянул ему драгоценную бусинку: «Возьмите, вам нужно, вас Ольга ждет…»

Если бы совсем недавно Никонову сказали, что тот примет участие в столь недостойном лицедействе, он не задумываясь хлестнул бы наглеца по щеке. А потом с легким сердцем принял вызов – и постарался бы не промахнуться. Разыграть спектакль, до отвращения похожий на эпизод из бульварных романов, столь любимых барышнями нежного возраста… Да, кузина Варя оценила бы его актерские способности!

Никонов скривился от отвращения к себе. Николка, конечно, и не заподозрил, что чувствительная сцена, разыгранная в гостиной, – недостойная клоунада, с целью выманить у него заветный шарик от четок. Но ведь и лейтенант отнюдь не сразу осознал, что происходит и в чем его вынуждают участвовать! Да, Никонов считал себя обязанным новым друзьям; в конце концов, они на самом деле спасли его от серьезных неприятностей. Понимал лейтенант и то, как важно заполучить ключик от двери между веками; но чтобы его использовали вот так, втемную…

Вдохновителем плана был Геннадий – он, казалось, вообще не проявлял никаких эмоций, мгновенно выдавая решения подобно счетным машинам потомков. Рома ничего не понимал и не вмешивался; Ольге же происходящее откровенно не нравилось; тем более что она выказывала к моряку благосклонность, а тот вполне ее разделял. И это было тем более отвратительно – в угоду чужому замыслу согласился превратить в балаган то искреннее и, он был уверен, взаимное чувство, которое уже возникло между ним и девушкой.

Этому гнусному лицедейству не было бы никакого оправдания, если бы не то, что Никонов успел узнать за время своего недолгого пребывания в будущем. Он проглатывал книги, которые приносил Геннадий; читал до головной боли, до потери ориентации в пространстве, с трудом привыкая к чужой орфографии, к непривычному стилю, путаясь в датах и названиях. А потом искал подтверждения прочитанному в обрывках увиденных телепередач, в разговорах, которые велись в кратких промежутках между дежурствами у монитора и просмотрами записей видеокамер на Гороховской.

Прежде всего он набросился с расспросами на Ольгу с Романом. Как живут люди в их времени? Кто правит Россией? Как изменился мир за эти сто тридцать лет? Никонов с удивлением обнаружил, что молодые люди плохо знакомы с историей своей страны. На любой из его вопросов Ольга и Роман отвечали по-разному, путались, сбивались, поправлялись… Впрочем, о том, как устроен их мир, они рассказывали очень подробно, но большинства из сказанного Никонов не понимал. А то немногое, что удавалось понять, вгоняло его в оторопь.

Бомба, способная превратить в руины целый город? И не один, а сразу много? А несколько бомб могут опустошить целую страну? Ах, ракеты… И запускают их с другого континента? Какие Штаты? Те, которые североамериканские? Да ведь им только с Мексикой воевать! С какой стати – сильнейшая держава мира? И устраивает военный переворот на Украине? Значит, теперь принято говорить не «на» а «в»? Что??? Украина и Россия – разные государства? А Польша? И Финляндия с Эстляндией тоже? Как, и Белая Русь? Что, Украина и Россия собираются воевать??? Какой еще Израиль? Евреи что, тоже за Россию? Что??? Их армия – одна из лучших в мире?! Вновь Масада? Ах, Моссад… не крепость, а разведка? И женщины тоже воюют? Что, и содомиты? Ах, только в Америке… Как – парад? Точно парад, а не публичная порка? Где? В центре города? Еще и бунты негров и арабов? Не в Алжире, не в Судане, а в ЛОНДОНЕ??? Как – нет Британской империи? А куда она делась? Ах, сателлит Америки… Что? Китай – второе по мощи государство в мире? А в Аравии король арабов торгует нефтью? Что, здесь тоже террористы? Значит, не студенты стреляют в губернаторов, а женщины-самоубийцы взрывают вокзалы, полные мирных обывателей? Война на Кавказе? ДО СИХ ПОР?!.