Египетский манускрипт

Оглавление

– В общем, нам повезло, – докладывал Дрон. – Вполне могло оказаться, что шахта ведет в подвал какой-нибудь конторы или на склад – их там, между Никольской и Зарядьем, прорва. Однако же – нет, подвал в обычном доме, даже двор проходной. Завалено, правда, все какими-то ломаными поддонами, битыми ящиками. Мы полчаса разгребали – вон все руки в занозах. И грязища, вонь… ну да оно и хорошо, никто лишний раз не залезет. Если не наглеть и ходить с опаской – вполне надежное место, и добираться легко.

– Это хорошо, – кивнул Геннадий. – Это вы молодцы. А как с выходом из бытовки?

– Из той, что те сопляки нашли? – уточнил Дрон. – Да там ваще проблем не было. Коридорчик короткий, а в конце – стена, времянка. За ней поезда метро слышны, как пацан и говорил. Мы с Витькой стенку, как договаривались, просверлили и вывели камеру на гибком шнуре. Думали, там уже метро – ан нет. Пустой коридор; мы часа два ждали, но никто так и не прошел. И света там нет – хорошо хоть камера-то у нас была инфракрасная. Короче, стенку ломанули, а дырку наскоро прикрыли железным листом, его в бытовке нашли. Ну и вперед, до той развилки, где решетки. Мы, когда наверху огляделись, назад той же дорогой вернулись и уже нормально все осмотрели. Так вот – зуб даю, по тому «тягуну» – ну, коридору длиннющему – лет двадцать никто не ходил. Пыль там в два пальца толщиной, паутина повсюду, мухи дохлые… А самое главное – в коридоре подряд три гермозатвора, и у всех – ручки запоров с той стороны, как если идти от бытовки! Мы попробовали запереть – нормально, работает! А с другой стороны их без взрывчатки и автогена не открыть по-любому. Вот мы и подумали: если будем отсюда, из нашей Москвы уходить – просто закрутим все затворы, и фиг кто туда доберется, даже если и полезут. Но – не должны, столько лет не совались – с чего теперь? На выход из шахты мы тоже че-нить посерьезнее болтика приспособим, так что не боись, место надежное.

– А с проникновением с той стороны проблем не было? – продолжал расспрашивать Геннадий.

Дрон помотал головой:

– Там ваще не вопрос. Подвал нашли сразу – там и правда лабаз какой-то, бочки стоят. При лабазе – хрен с метлой, судя по роже – татарин. Я так думаю, надо бы его на зарплату взять – рублей пять в месяц, скажем. Нужный человек.

– Да, согласен, – добавил Виктор. По такому случаю он даже оторвался от своего планшета. – Место со всех точек зрения и удобное и безопасное. Я на всякий случай там камеру всадил. И еще три штуки на стороне двадцать первого века: на развилке, в тоннеле и у входа в шахту. Дня через три надо наведаться, снять записи и просмотреть. Если никто там не появлялся – значит, мы с Дроном не ошиблись. Единственное, что осталось обследовать, – та, вторая решетка на развилке. Но тут вот какая мысль имеется: со временем можно проход к ней кирпичом заложить. В постоянку там по-любому никто не ходит, а если случайно наткнутся – увидят тупик, дальше не полезут.

– Дело говоришь, – кивнул Геннадий, помечая что-то в блокноте. – Возможно, так и поступим. Все?

– Еще один момент, – припомнил Виктор. – Там, в бытовке, – телефон, причем рабочий. Номер я не пробовал определить, но это не проблема. Электричество есть, потом поищем щиток.

– Значит – решено, – кивнул Геннадий. – Снять записи, просмотреть, телефон – это все на тебе. И последнее – вы портал легко нашли? Искалки-то у вас не было…

– Да с полпинка! – успокоил лидера Дрон. – Этот пацан, который Ваня, и правда маркера ставил, по ним и дошли. А решетку с порталом тоже сразу увидели – все в точности как этот Николка говорил.

– Точно, – подтвердил Виктор. – На наше счастье, парнишка выбрал качественный маркер, экономить не стал. Ну и я на всякий случай отметки обновил и расставил маячки – теперь уж по-любому не заблудимся. Так что – можно сказать, база у нас теперь есть. И проход. Осталось понять, как обезопасить его от «конкурентов»: как ни крути, мальчишки-то о нем знают.

– Это проблема, – согласился Геннадий. – И решать ее надо будет в самое ближайшее время. А пока – Дрон, Витя, для вас есть вот какое поручение…

Корф и Роман растворились в потоке людей, торопящихся к выходу из парка, а Каретников еще долго смотрел им вслед. Да, день задал задачку… и имя ей было – Корф. Конечно, коллеги-реконструкторы не обращали внимания на оговорки великолепного лейб-кирасира, на его постоянные мелкие запинки, тут же маскируемые словесным мусором и ничего не значащими фразочками вроде «да, вы знаете, батенька…». Но доктор-то внимательно присматривался к странному новичку – и уловил, как Корф раз за разом сбивался и замолкал, чуть только его спрашивали, например, в каком клубе он состоит или на каких фестивалях уже успел побывать. А прокол, когда кто-то из «сумцов» поинтересовался, во что обошлись барону мундир и амуниция? Корф охотно ответил, назвав немыслимо ничтожную сумму в три тысячи рублей, и принялся объяснять, что каска и кираса выдаются от казны, а мундир он строил у Захарыча с Литейного, знаменитого тем, что обшивал только лейб-гвардейскую тяжелую кавалерию; и как тот однажды чуть не получил в зубы от георгиевского кавалера полковника Щепотьева. Сей герой, произведенный в чин после Текинского похода за отчаянную храбрость, по наивности принялся спрашивать наилучшего и непременно самого дорогого портного по военной части; деньгами офицеры-текинцы, известное дело, сорили направо и налево, вызывая острейшую зависть у блестящих, но пребывающих по уши в долгах.