Молот Вулкана

Оглавление

134

* * *

Отец Филдс сидел, наблюдая за «молотами», кружащими в бесцельном полете, а затем по спирали рухнувшими на пол. Тихо падая один за одним, «молоты» валились на пол и замирали. Безжизненные кучи металла и пластика — и ничего больше.

Поднявшись на ноги, он, шатаясь, подошел к четырем корпусным медикам.

— Как он? — спросил Филдс.

Не поднимая глаз, один из них сказал:

— Мы кое-что смогли сделать. Была сильно повреждена его грудная клетка. Мы подключили его к внешней сердечно-легочной системе и она оказывает своевременную помощь.

Полуавтоматический хирургический аппарат двигался вдоль тела Барриса, исследуя и оказывая помощь. Казалось, что с грудной клеткой успешно закончено. Теперь внимание переключилось на его сломанное плечо.

— Нам понадобится иммобилизующая повязка, — проговорил один из медиков. — Но у нас нет ничего с собой. Его необходимо доставить обратно в Женеву.

— Отлично, — сказал Филдс. — Приготовьте его.

Носилки скользнули под Барриса и начали поднимать его.

— Это предатель, — раздался голос за спиной Филдса.

Он повернул голову и увидел директора Рейнольдса. Тот стоял рядом, уставившись на Барриса. Его одежда была разорвана, а над левым глазом зияла глубокая рана.

— Вы больше не занимаете свой пост, — отчеканил Филдс.

— И вы тоже, — с горечью сказал Рейнольдс. — Чем становится ваш крестовый поход теперь, когда «Вулкан-3» уничтожен? Вы можете предложить какие-нибудь конструктивные программы?

— Время покажет, — ответил Филдс. Он пошел за носилками, несущими Барриса по подъему к ожидавшему их кораблю.

— Вы сделали все отлично, — наклонился к Баррису Филдс. Он зажег сигарету и вставил ее в раздвинутые губы раненого. — Лучше не разговаривайте. Эти хирургические роботы все еще суетятся около вас. — Он указал на тех, что работали над разбитым плечом.

— От «Вулкана-3»… какие-то работающие компоненты… — слабо пробормотал Баррис.

— Кое-что уцелело, — кивнул Филдс. — Достаточно для ваших целей. Вы можете складывать и вычитать, используя то, что осталось.

Заметив тревогу на его пострадавшем лице, он сказал:

— Я шучу, осталось очень много, не беспокойтесь. Можно собрать те части, которые вам понадобятся. Если хотите, я могу приложить к этому руку. Я еще кое-что могу.

— Структура «Единства» будет другой, — сказал Баррис.

— Да, — ответил Филдс.

— Мы расширим нашу базу. Мы должны.

Филдс уставился в окно корабля, проигнорировав своего собеседника. В конце концов Баррис прекратил попытки разговаривать. Его глаза закрылись. Филдс подобрал горящую сигарету, когда она выпала изо рта Барриса и скатилась на его рубашку.

— Мы поговорим позже, — промолвил он, докуривая сигарету.

Корабль гудя, летел в сторону Женевы.

Глядя на пустое небо, Филдс думал о том, как приятно, что нет этих штук вокруг. Когда умерла главная из них, умерли и все остальные. Странно осознавать, что мы видели один из последних «молотов» двигающимся, жужжащим, а теперь он валяется где-то там, внизу.

Мы срубили ствол, как выразился Баррис.

Он был прав во многом, сказал себе Филдс. Он был единственным человеком, который сумел пройти этот путь. Противники действительно могли остановить всех нас. Атака была обречена на провал до тех пор, пока существовали эти штуки. А это могло продолжаться долго. Я не удивлюсь, если он будет прав и в остальном.

* * *

В Женевской больнице Баррис полусидел на подложенных под спину подушках лицом к Филдсу.

— Какую информацию вы можете мне дать по поводу останков? — спросил он. — У меня туманные воспоминания о поездке сюда. Вы говорите, что большинство элементов памяти уцелело?

— Вы так стремитесь восстановить ее, — сказал Филдс.

— Только как инструмент, — ответил Баррис, — не как хозяина. Мы так договорились. Вы обязаны разрешить продолжение рационального использования машины. Но мы должны исключить связь между машиной и вашим Движением.

Филдс кивнул.

— Если вы действительно думаете, что сможете удержать контроль в нужных руках, в наших руках, я не возражаю против подобных машин. Кстати, я очень любил «Вулкан-2».

— Кстати, — заметил Баррис, — вы уничтожили его.

Они прониклись уважением друг к другу.

— Я буду держаться в стороне от управления компьютером, — сказал Филдс. — Это будет справедливо. Вы добрались туда и взорвали эту штуку. Я допускаю подобную ситуацию.

Баррис засопел, но ничего не сказал.

— Вы положите конец технократической культуре? — спросил Филдс. — Вы оставите технократию только для специалистов. Я так чертовски устал от всего этого. Вспомните об умельцах типа каменщиков, трубопрокладчиков, словом о всех тех, кто работает руками… — Он запнулся. — Я устал от презрения к этим людям.

— Я не осуждаю вас, — возразил Баррис.

— Мы будем сотрудничать, — продолжил Филдс. — С вами — священниками в сером — как мы называли вас в своих памфлетах. Но берегитесь! Если аристократия логарифмических линеек, пастельных галстуков и полированных туфель снова начнет прибирать все к рукам… — Он указал на улицу. — Вы опять услышите о нас.

— Не угрожайте мне, — тихо сказал Баррис.

— Я не угрожаю вам, я указываю вам на факты. Если нас исключают из правящей элиты, — Филдс покраснел, — зачем нам сотрудничать?

Снова воцарилось молчание.

— Что вы хотите сделать с Атлантой? — спросил наконец Баррис.

— Мы придем к соглашению по этому вопросу, — ответил Филдс. Его сигарета выпала, наклонившись, он нашел ее и смял. — Я хочу, чтобы она была уничтожена до основания. Чтобы там стало пастбище для коров. И много деревьев.