VIP значит вампир. (Трилогия)

Оглавление

Знакомство с возрастным психологом Владиславом стало для нее тогда спасением от мучительной депрессии, во время которой Беата не раз помышляла о самоубийстве. Влад исцелил ее душу, а потом незаметно поселился в ее сердце… Когда он оставил ее ради юной студентки, наивно верившей, что вампиры существуют только в кино, Беата не могла его осуждать. Девушка была прелестной и такой жизнерадостной, какой можно быть только в восемнадцать лет. Влад так и не решился признаться ей – Беата поняла сама. Своим женским чутьем и натренированной телепатией. Поняла и отпустила. Только с уходом Влада в ее душе опять поселилась гложущая тоска.

Ее перестали радовать еда и одежда. Она, всегда испытывавшая удовольствие от модных обновок, вяло согласилась с доводами своего нового любовника и изменила божественным туфелькам «Маноло Бланик» с кустарными подделками итальянцев. Странно, она даже не ощутила разницы. А ведь когда–то, примерив ради любопытства поддельные босоножки, она сочла их орудием пытки.

Странно, но именно сегодня, когда интуиция вопит о смертельной опасности, ей вдруг страстно захотелось жить. Ходить в театры, читать горы книг, опустошать магазины, учиться новым технологиям и наблюдать, куда катится этот безумный, безумный, безумный мир. Ведь это так интересно!

В последнее десятилетие благодаря Интернету исчезли расстояния, а мобильная связь лишила людей права на уединение. Телевидение нынче выносит на всеобщее рассмотрение то, что во времена ее юности считалось строго личным и интимным. Ее мама, должно быть, умерла бы со стыда, если бы увидела, как одеваются и ведут себя современные девушки, а отца бы хватил удар, посмотри он хотя бы одну серию «Дома–2». А что будет дальше – даже представить трудно!

Нет, ей определенно повезло с судьбой. Она была свидетельницей трех веков. Она хранила томик стихов с автографом Анны Ахматовой и читала новомодные романы Оксаны Робски. Помнила культ поэтов Серебряного века и пришедших им на смену хиппи, битлов, рокеров и металлистов. Имена футуристов и акмеистов, с которыми она когда–то веселилась в «Бродячей собаке», ничего не говорили ее новым знакомым. Она дружила с Эдит Пиаф, она преклонялась перед ее талантом, и как же ей было дико, когда нынешний поп–кумир Мерцалов сегодня спросил: «А кто это?»

Менялись идолы, ценности, мечты, и она менялась тоже, прожив за эти годы множество жизней. Ее долголетие – это бесценный подарок судьбы. Она просто устала и нуждается в отдыхе. Надо будет рвануть с Филиппом куда–нибудь к морю, под пальмы, развеяться, отвлечься, взбодриться…

Деликатный стук в дверь прервал ее воспоминания, и чувство опасности обострилось до предела. Напрягшись, как пантера перед прыжком, Беата подошла к двери и повернула ключ. Она ожидала увидеть бесстрастное лицо убийцы или маску киношного маньяка, а за дверью оказался старинный друг. Лицо Беаты прояснилось, и она отступила назад, предлагая войти.

– Хорошо, что ты здесь, – обрадовалась она. – Я как раз тебя вспоминала. Выпить хочешь?

– А есть повод?

– Найдем! – пообещала Беата, доставая из бара бутылку выдержанного мерло.

За вином она окончательно расслабилась, посмеялась над своими страхами, высказанными вслух, и поделилась своими планами насчет нового шоу. Нельзя же постоянно кормить публику одним и тем же!

В какой–то момент ей показалось, что в зеркале мелькнула какая–то тень. Беата в недоумении наклонилась через стол, вытянув шею, и почувствовала легкий укол в руку чуть пониже плеча. Повернула голову, в изумлении уставилась на иглу, вонзившуюся в кожу, и шприц в руках своего гостя. Отшатнулась и рухнула в кресло, понимая, что из него уже не поднимется.

– Но как… ты… почему… мы же…

– Ты меня разочаровала, Беата. Смертельно разочаровала.

Значит, не будет пальм, не будет морского ветра, обдувающего лицо, не будет нежных рук Филиппа, поправляющего на ней накидку… Беата бежала по темному тоннелю, в окнах которого вспыхивали картины ее долгой жизни и портреты ее знакомых. Ее волосы были темными и кучерявыми, как в юности, на ногах были пуанты, на теле – балетная пачка. Тоннель заканчивался занавесом, у которого стояли ее родители. Мама с папой улыбнулись, одновременно отдернули портьеры, и в глаза ей хлынул ослепительно белый свет.

Глава 7

ВАМПИР ПРЕДПОЧИТАЕТ МЕРЛО

Я считаю, о сюрпризах всегда надо предупреждать заранее и указывать точное время.

Софи Кинсела. Шопоголик и бэби

Если кто–то хочет откусить от меня кусок, скажи им, чтобы занимали очередь.

Лорел Гамильтон. Смертельный танец

– Жанночка! – бросилась ко мне бабуля Лиза. – Вот беда–то приключилась!

Я перевела ошалевший взгляд на три чемодана, выстроившиеся вдоль стены, и башню из шляпных картонок, стоявшую на коврике. Действительно, беда! Похоже, бабуля ко мне надолго…

– Соседи меня залили! – восклицала тем временем бабушка. – Василий с верхнего этажа задумал ремонт делать, нагнал целую орду таджиков, так они ему там все трубы разворотили, и у меня дома теперь всемирный потоп! Насилу успела шляпки спасти, и то половины не уберегла. – Бабушка горестно вздохнула.

– Так это все, что осталось? – Я кивнула на шляпные картонки в количестве восьми штук и поняла всю степень бабушкиного отчаяния.

Кто–то сходит с ума по туфлям, кто–то тоннами скупает сумочки, а у моей бабули была страсть к шляпкам. Несмотря на то что к своим семидесяти двум годам она сохранила густую шевелюру и ей нет необходимости скрывать поредевшую макушку, бабушка не выходит из дома без головного убора. Даже для прогулки с мусорным мешком до помойки бабуля тщательно подбирает шляпку, соответствующую настроению и костюму. За долгие годы шляп накопилось не меньше сотни, под них даже пришлось выделить кладовку. Бабушка с несвойственным для ее ровесниц расточительством со спокойной душой вынесла на помойку мои детские санки, школьный велосипед и еще гору вещиц, с которыми бы до смерти не рассталась ни одна из ее подруг. Все для того, чтобы освободить место под шляпные картонки. И я ею искренне горжусь: в своем преклонном возрасте (расценивать его таковым бабушка категорически отказывается, считая себя юной) бабуля остается настоящей женщиной. Кокетливой, ухоженной, модной и привлекательной. Поэтому гибель большей части ее шляпной коллекции – настоящий удар для бабушки.