Мертвый среди живых

Оглавление

«Я нашел тебя», — торжествующе думает Уэнделл.

«Я люблю свою работу, командир» — вот что сказал Прайс.

Бар «Поговорим» на Рид-стрит в Трайбеке окружен переоборудованными складами, дорогими ресторанами и множеством новых офисных и жилищных строек, появившихся после нападения на Всемирный торговый центр. Бар длинный и темный, стены увешаны фотографиями Роберта де Ниро, живущей по соседству кинозвезды. Четыре часа вечера — оживленное время, поскольку заканчивается работа на стройках.

— Эй, гляди, кто здесь! Сержант Тони!

Уэнделл с Тони проталкиваются сквозь шумную толпу, и Уэнделлу кажется, что его начальник знаком с доброй половиной здешних парней.

— Внимание! — кричит парень с банкой пива «Бад».

Тони привел Уэнделла, чтобы познакомить с Бобби Молдеа, который сидит в комнате возле кухни, где хлопочут несколько человек. Это темноволосый мускулистый чех в черной тенниске, в левом ухе серьга. Он играет в шахматы с толстяком в инвалидном кресле, на руках у калеки красуются вытатуированные слон и ладья. Молдеа шумно прихлебывает молоко из высокого стакана с кубиками льда.

— Это тот самый, насчет которого ты мне звонил, Тони? — говорит он, когда Тони и Уэнделл садятся. — На вид слишком старый для начала новой жизни. Сколько тебе, Уэнделл? Тридцать шесть?

Уэнделл сует ему под столом купюру, а Тони тем временем говорит:

— Не будет работать как надо — выгони.

— Если бы мы так делали, то потеряли бы десять процентов своих должников. — Бобби ухмыляется и ходит слоном. — Шах тебе, говнюк, — говорит он человеку в инвалидной коляске.

Толстяк тут же передвигает ладью.

— Нет, это тебе шах, засранец, — говорит он, ухмыляясь.

— Дам тебе работу, Уэнделл, но дерьмовую. В конце дня мышцы будут разрываться от боли. Таскать железяки, возить мусор. Работу, которой займешься, обычно дают детям.

— Я буду усерден, мистер Молдеа, — кивает Уэнделл, изучая новый профсоюзный билет, выписанный на имя Уэнделла Наста. Книга «Как выследить почти любого» научила его, как жить с фальшивым свидетельством о рождении и карточкой социальной страховки, как избежать обнаружения, пока вовремя платишь налоги по счетам.

Он уже собирает удостоверения на случай, если позже они ему понадобятся.

— Мистер Молдеа, я надеялся работать на Манхэттене.

— Шах и мат тебе, жалкий долбаный урод, — говорит Бобби, принимая купюры, которые Уэнделл снова ему протягивает. — Нет проблем.

— Я хочу работать в школе на Вашингтонских высотах.

— Это не сразу. Может пройти несколько месяцев, прежде чем ты окажешься там, — отвечает Бобби.

— Тогда верни ему деньги, — говорит Томми.

— Эй, послушай, это же увольнение. Парни обычно задерживаются на работе дольше! Хочешь, чтобы я дал кому-то пинком под зад?

— Кувейт-Сити, — говорит Тони. — Приходят всякие куриные головы. — Тони притворно ноет: — «Тони, Тони, мне деньги зажали!»

— Я же сказал: подожди маленько. А пока я его пристрою куда-нибудь. Идет?

Ожидание длится восемь месяцев, но все-таки Уэнделл получает назначение и становится чернорабочим на строительстве новой школы Дэвида Динкинса. Из-за значительных и дорогостоящих отсрочек стройка еще только начинается. Оказывается, какие-то недочеты в первоначальных планах архитектора были — к выгоде «Пи энд Пи».

Уэнделл, наемный работник «Пи энд Пи констракшн», обводит взглядом огромный котлован. Ревут бульдозеры, громыхают грузовики с цементом, клепальщики работают с паяльными лампами, и на фоне солнца летят искры.

— Эй ты! Что стоишь как неживой? Продолжай работу, — приказывает прораб.

«Я здесь, — думает Уэнделл. — И что же мне дальше делать?»

Глава 14

— Я вспомнил, где слышал раньше ваш голос, — говорит Уэнделлу Эйден Прайс в своем кабинете шестнадцать месяцев спустя.

В эту минуту страх Уэнделла настолько велик, что самообладание у него на грани отсутствия. Жом мочеиспускательного канала ослабевает, и он чувствует, как растекается горячая струйка мочи. Спина мокрая от пота, а сам Уэнделл даже и не заметил, когда стал потеть. Яички мелко дрожат и бьются о ляжки.

— И где же это было? — собрав все свое самообладание, ухитряется он задать вопрос, и голос вроде бы даже звучит обычно, а инстинкт самосохранения удерживает и не дает ринуться к двери или рвануть крышку дипломата.

«Я никогда не сравняюсь в быстроте реакции с этим человеком».

Прайс тычет в воздух и, по-видимому, не замечает страха, который творит.

— Вы читали заупокойную молитву на похоронах жертв налета на Всемирный торговый центр, правда? Только где это было? В соборе Святой Марии? В Куинсе?

— Нет, не там.

«Собираясь сказать „да“, напомнил себе Уэнделл, придерживайся первоначальной легенды. Не сообщай подробностей, которые можно проверить». Он был в Куинсе.

Опубликованная издательством «Норд-Пойнт пресс» книга «Переговорные стратегии» предостерегает: «Не позволяйте оппоненту выводить вас из равновесия. Подобная тактика древнее трактата „Искусство войны“ Сунь-Цзы. Ждите нестандартной проверки, выпадов, лжи, откровения. Мотивы поведения другого всегда неизвестны, но умейте твердо придерживаться своей линии».

Уэнделл не в силах сдержать дрожь в голосе, но зато лжет он вдохновенно, зная, что ответ должен объяснить причину этого расстройства.

— Я читал заупокойную молитву по своей невестке, но это было в Тампе. Она пришла в Торговый центр к подруге, когда врезался первый самолет.

Улыбка исчезает с лица Прайса, он неподдельно краснеет и выглядит смущенным. Его переполняет сострадание.