Мертвый среди живых

Оглавление

Телефон замолкает — кто-то снял трубку внизу или разъединили.

Камилла на четвереньках, как зверек, приближается к Воорту по стеганому одеялу. Он прижимает ее, и ее язык скользит у него во рту, касаясь зубов. Длинные пальцы ласкают его тело. Ощущая тело Камиллы на себе, Воорт наслаждается твердостью мышц ее брюшного пресса и крепкими бедрами.

— О, Воорт! — стонет Камилла, когда он нежно ласкает ее заветное место, а потом привстает, чтобы войти в нее. — Воорт, — шепчет она, и тут раздается стук в дверь.

— Джулия, уходи, — говорит он, но из-за двери слышится голос его напарника Мики:

— Эй, именинник! Потом доснимешь свой порнофильм. Нам надо идти!..

Воорт отстраняет Камиллу, и она показывает ему язык, совсем как маленькая девочка. Оба запыхавшиеся и потные. Воорт чувствует, что плоть его тверда, как мрамор статуи херувима, досаждает боль из-за отсутствия удовлетворения.

— Джулия тебе тоже звонила? — спросил Воорт, справляясь с собой.

— В день рождения что за гулянка без подарка от лучшего друга, Везунчик. Но я не мешаю по личным причинам, потому что хочу еще жить.

— Вали отсюда.

— Натягивай трусы. Внизу ждет дежурная машина — ее послала генералиссимус Ева, — объявляет Мики, называя имя нового шефа детективов Нью-Йорка. — Хочет видеть нас немедленно.

— Две недели без отдыха. Я не в состоянии снова взяться за работу.

— Может, мы нужны для допроса очередной порции подонков, арестованных Мстителем из мэрии.

В животе у Воорта возникает страх, и тошнота поднимается к горлу. «Если бы мы были нужны для допросов, нас вызвала бы не Ева».

— Тогда, наверное, она хочет преподнести тебе подарок как имениннику. Может, она купила галстук старику Везунчику.

Глава 3

Спустя девять минут Воорт уже трясется на заднем сиденье дежурной машины, которая мчится к западу, вниз по Тринадцатой улице. Вой сирены будоражит пешеходов, которые тревожно провожают взглядами автомобиль, стремительно пролетающий светофоры. Гонка на работу — знакомая ситуация, по крайней мере внешне. Полицейские так часто сталкиваются с бедой, что ритм гонки кажется нормальным. Телефонные звонки в три часа ночи, убийства, вклинивающиеся в праздничные даты, грабежи, обрывающие вечеринки с пиццей, ночной футбол по понедельникам, французские фильмы, свадьбы.

«Но в этом спецвызове чувствуется что-то дурное», — думает Воорт, когда они в очередной раз пролетают на красный свет.

— Не поделишься, в чем дело? — почти кричит Мики шоферу. Пальцы с перстнями впились в проволочную сетку, отделяющую заднее сиденье. В машине пахнет бронежилетами, карри, псиной, персиковым освежителем воздуха и морковным пирогом, который, небрежно завернутый в фольгу, лежит на переднем сиденье.

— Велели вас срочно доставить, — отвечает полицейский, не отрывая взгляда от дороги.

«Меня беспокоит его поведение», — думает Воорт.

Мики откинулся назад; его безмятежность диссонирует с безумной скоростью, с которой машина летит по Манхэттену. Мики — крепко сбитый бывший моряк, который подбирает себе одежду по престижному журналу мод. Поскольку нынешней весной в ходу стиль кантри, под повседневной замшевой курткой у Мики легкая и дорогая бежевая рубашка. Летние твидовые брюки отутюжены, туфли-мокасины фирмы «Бэсс» начищены до блеска. Однако его мягкий взгляд не сочетается с черными глазами, густыми темными волосами и сварливым характером их обладателя, впрочем, надо отдать должное Мики, он редко выходит из себя, но всегда в ущерб собеседнику.

На Воорте легкие джинсы, белая рубашка и черная куртка. Два самых богатых копа города обычно не ездят на заднем сиденье полицейского автомобиля. Если их вызывают по делам, они добираются на своих машинах. И как правило, в выходной Мики отправляется в Рослин, в свой дом на берегу реки, делает через Интернет ставки на бирже или в новенькой спортивной лодке фирмы «Грэди» отправляется ловить морского окуня, а может, и акул.

— Эй, шофер, кого возил до нас? В машине воняет.

Молчание.

— Вот тебе совет, Везунчик, убери Джулию из дома, — говорит Мики, и тут машина попадает в рытвину, ударяется о борт грузовика с мусором и уносится, а три мусорщика машут вслед кулаками и что-то орут. «Если шофер и дальше намерен хранить молчание, — прикидывает Мики, — то можно подумать о чем-нибудь другом. К чему заранее волноваться?»

— Советуешь как обожатель Камиллы? — интересуется Воорт.

— Эта валькирия понравилась мне еще больше, когда связалась с тобой. Но дело в том, что ни одна из них не собирается уходить, старик. Может, пора выбрать, кому остаться? А то они сделают это за тебя.

— Никогда не выгонял никого из Воортов.

Мики насмешливо и протяжно зевает.

— Ну просто «Унесенные ветром»! У тебя дома всегда будет филиал поместья Тара? Слушай, я женат так давно, что даже и не припомню, когда был холост. Если хочешь спать с нашей маленькой Бритни Спирс — дело твое, но оцени все трезво. Если нет, то ты вряд ли сможешь устроить ее жизнь.

— Веди осторожней, — бросает Воорт шоферу.

— Послушай, Везунчик, — говорит Мики, — у меня большое желание заполучить минут на пять сволочей, разгромивших Торговый центр. С радостью провел бы век в аду за пять минут наедине с ними. Но жертвы ведь не становятся святыми только потому, что они жертвы.

— Может быть, нам следует проходить тестирование личности, прежде чем спешить на выручку.

Машина проносится мимо дешевых магазинов, ларьков с хот-догами, баров. С визгом притормозив, они поворачивают на Седьмую авеню, и это становится мимолетным развлечением для велосипедистов, жмущих на педали стационарных велосипедов в окне второго этажа Клуба деревенского здоровья, владельца книжного магазина на Двенадцатой улице, распаковывающего пачку «Нью-Йорк пост», и владельца кафе «Голубая устрица», поливающего из шланга тротуар перед своим заведением. Водители такси пропускают полицейскую машину и рады-радешеньки тому, что, какая бы трагедия ни стала причиной вызова полиции — убийство, пожар в подземке, авария на дороге или утечка газа, — она едет не по их душу.