|
Оценить:
|
Насмешница
3
— Как-то странно ты себя ведешь, — опускаясь в кресло, сказала я. — Такое чувство, что ты меня… не поддерживаешь, не понимаешь.
— В чем? — с невинным видом спросил отец, глядя на телеэкран.
Я усмехнулась, теряя терпение.
— Как это в чем? Мы с Терри развелись, потому что продолжать в том же духе просто-напросто не могли! Это была не жизнь!
Отец пробормотал что-то неопределенное, не отрывая взгляд от экрана.
— Папа! — воскликнула я. — Умоляю, скажи, что ты об этом думаешь!
Отец посмотрел на меня с любовью и тоской в глазах.
— Я, если честно, и правда не совсем тебя понимаю. Мне важно, чтобы ты была счастлива, дочь, — добавил он с подозрительно скорбным выражением лица. У меня возникло чувство, будто ему жаль, что я такая бестолковая.
— Что ты имеешь в виду?
Отец растерянно пожал плечами.
— То, что без Терри ты… — Он споткнулся. — Ты уверена, что сможешь жить без него полноценной жизнью?
Меня взяла злость. Создавалось впечатление, что все кругом правы и прекрасно разбираются в любой ситуации и лишь я одна совершаю ошибку за ошибкой.
— По-твоему, я не могу быть счастлива сама по себе? Намекаешь на то, что я теперь, после восьми лет семейной жизни, недочеловек? Так? Может, мне необходимо отдохнуть от этой пропасти неурядиц. Может, я еще не нашла свой настоящий путь и отыщу его лишь теперь, когда не надо будет каждый день растолковывать мужу, что ребенок отнюдь не дешевое удовольствие!
— Вы прожили бок о бок много лет, — задумчиво произнес папа. — Неудивительно, что Терри захотелось обзавестись ребенком. Это важно для укрепления отношений. Помню по себе. — Его лицо приняло нежно-скорбное выражение, как всегда, когда он вспоминал о маме. — Когда у нас появился Дин, мы будто вступили в новую фазу…
— Вы уже жили здесь, в этом доме! — воскликнула я.
Отец поджал губы.
— Но были вынуждены платить внушительные суммы по закладной. Это только кажется, что другим живется легче. Проблемы есть у всех без исключения, просто кто-то спокойно, последовательно и без лишней суеты их решает, а кто-то пытается от них сбежать.
— Намекаешь на меня?
Отец в который раз вздохнул.
— Не намекаю — так прямо и говорю. Я старался помалкивать, не лезть к тебе со своими советами — ты взрослая неглупая женщина. Не хотел вмешиваться в твою жизнь. Но ты ведь сама об этом заговорила…
— По-твоему, у меня был другой выход? — не на шутку разнервничавшись, спросила я.
— Может, вам следовало обратиться к психологу? Чтобы он посоветовал, каким образом снять напряжение, устранить скандалы? Тогда обсудили бы все спокойно и мирно решили бы, стоит ли рожать малыша сейчас же или нужно подождать и найти способ побольше зарабатывать? А уж потом…
Признаться, после суда, когда Терри со столь важным видом удалился, мне и самой пришла на ум подобная мысль, но я, дабы скрыть суету внутри, лишь рассмеялась на отцовские слова.
— Неужели ты правда веришь, что психологи в таких случаях способны дать дельный совет?
Папа скривил губы.
— А почему нет?
— Они сами точно такие же люди! И в своих-то жизнях не в силах навести порядок! По-моему, это невозможно — заставить мужчину и женщину, которые терпеть друг друга не могут, снова воспылать любовью!
— Ты уверена, что не можешь терпеть своего Терри? — спросил отец, с торжественно-печальным выражением лица глядя прямо мне в глаза.
— С сегодняшнего дня он не мой! — излишне горячась, воскликнула я.
— Пусть так, — с легкой усталостью или с грустью произнес отец. — Только я не об этом.
У меня вдруг защемило в груди. Все это время я пребывала в неопределенности и смутно чего-то ждала, стараясь не погрязать в раздумьях и не жалеть о содеянном. Теперь же впервые осознала всю серьезность своего шага. Ненавистен ли мне Терри? Когда я впопыхах собирала вещи, была уверена, что мы сошлись по ошибке. А теперь… Не знаю.
Прекрати! — велю сама себе. Тебе тяжело и тревожно исключительно потому, что слишком непросто прощаться с давними привычками. Да-да! Терри мало-помалу превратился для тебя в привычку, а любви к нему нет сотню лет…
Мое сердце, будто услышав эти категоричные выводы, больно сжалось. Но я постаралась прикинуться, что не заметила этого.
— Да, я уверена, — с чрезмерной торжественностью заявила я ожидавшему ответа отцу. — На сто процентов уверена, что поступила правильно.
Папа развел руками и поправил на носу очки.
— Что ж, это самое главное. Тогда я даже… рад за тебя. Может, когда-нибудь встретишь другого парня и с ним заживешь совсем иначе, — добавил он, как мне показалось пристально следя за моей реакцией.
У меня, если честно, что-то неприятно дрогнуло внутри. Я засмеялась, чтобы отец не увидел смятения, отражавшегося в моих глазах.
— Может, я его уже встретила.
Папа слегка покривился.
— Имеешь в виду Джимми?
— Он тебе что, не нравится? — спросила я таким тоном, будто меня оскорбили.
— Да нет, почему же. Но для тебя. Впрочем, не мне судить. — Отец принялся с огорченным видом теребить подбородок.
Когда он такой, мне хочется плакать. Вообще-то слезы у меня где-то совсем близко все эти дни, но я их не лью, хожу, как полузамороженная.
— Выбирать в любом случае тебе, — добавил папа.
— Вот именно! — с неуместной воинственностью, маскирующей маяту в душе, воскликнула я. — Ладно, я пойду, не буду тебе мешать.
— Ступай-ступай, — пробормотал отец, делая вид, будто он крайне заинтересован новостью про демонстрацию в Майами незаконных переселенцев из Кубы.
