Психологическое литературоведение

Оглавление

С учетом возможностей и ограничений коротко описанных выше методов был создан Проективный литературный тест (далее ПЛТ). Он представляет собой набор небольших текстов, созданных на основе реальных произведений художественной литературы, которые были типологизированы на основании отраженных в них акцентуаций.

В ПЛТ представлены следующие типы текстов: «веселые» (маниакальность), «светлые» (паранойяльность), «красивые» (истероиодность), «темные» (эпилептоидность), «печальные» (депрессивность) и «сложные» (шизоидность). Кроме того, в стимульный материал вошли дополнительные типы текстов, о чем подробнее речь пойдет дальше.

Опираясь на гипотезу о сходстве читателя и писателя Геннекена – Рубакина, мы выдвинули предположение, которое заключалось в том, что читатели определенного типа выбирают для чтения произведения авторов той же акцентуации. Иными словами, читатели с депрессивной акцентуацией будут предпочитать «печальные» тексты, эмоционально-смысловая доминанта которых отражает депрессивность автора, читатели с истероидной акцентуацией – «красивые» тексты, и т. п. Причем речь идет не всегда именно о предпочтении (поскольку человеку в состоянии, допустим, депрессии совсем ни к чему читать печальные тексты, а в состоянии маниакальности вообще не до чтения), а скорее об адекватности интерпретации. Тексты, которые соответствуют их акцентуации, будут интерпретироваться максимально адекватно авторскому замыслу.

В список текстов вошли произведения, имеющие признаки выбранных акцентуаций (см. описание принципов отбора в главе 3). Кроме того, произведения не должны были быть известны испытуемым. Для этого привлекались тексты, которые издатели только собирались печатать Основным источником нам служили материалы аннотированного издания для переводчиков «Современная зарубежная художественная литература». Их содержание было сжато в соответствии с их доминантой до размеров высказываний-микротекстов, или аннотаций.

Об этом следует сказать несколько больше. Отсутствие стандартизированных процедур компрессии художественных текстов делает необходимым использование такого «объективного критерия» компрессии, как интуиция. Так, теоретически трудноосуществимое сжатие художественного текста с легкостью, однако, совершается в повседневной жизни каждый раз, когда, например, кто-то пересказывает содержание прочитанного произведения. При этом почти всегда можно убедиться в справедливости утверждения Н. И. Жинкина, который писал: «В конечном счете во всяком тексте, если он относительно закончен и последователен, высказана одна мысль, один тезис, одно положение. Все остальное подводит к этой мысли, развивает ее, аргументирует, разрабатывает» (Жинкин, 1982, с. 250).

При создании аннотаций основным способом компрессии было упоминание о действующих лицах и основных событиях, в которых участвует главный герой (так называемый метод сюжетных схем – Везе, 1985) Например, содержание одного политического романа (Р. Кондон «Зима убивает») было представлено следующим образом: «Пытаясь выяснить, кто убил его брата-президента, герой романа узнает, что в этом был замешан не только его отец, но и огромный механизм секретных служб».

В аннотациях, как правило, указывались время действия, имена и социальный статус основных действующих лиц. Например: «Испанская танцовщица Каролина Карассон – подруга и любовница Наполеона III – завоевывает всемирную известность благодаря светским, политическим и финансовым успехам» («Прекрасная Отера»).

Иногда можно было ограничиться указанием на тематику произведения: «Роман о веселой и шумной жизни цыганского табора» («Цыгане»). В некоторые аннотации было включено указание на жанр произведения: «Герой романа – корреспондент – осмеливается вступить в борьбу с кровавым режимом и трагически гибнет» («Ярмарочный столб»).

Особое внимание при создании аннотаций придавалось тому, чтобы итоговая аннотация представляла собой целостное законченное высказывание. Эдгар По, описывая процесс создания поэмы «Ворон», отмечал, что начало поэмы было определено им после того, как был найден эмоциональный тон (тоска и меланхолия) и конец стихотворения (цит. по Арнаудов, 1970, с. 407–408). Поэтому предложенные испытуемым аннотации содержали в себе и описание развязки произведения, например: «Юноша убежал из дому. Вернувшись через два месяца, он без всякой видимой причины убивает мать, брата, любимую девушку и бросается под колеса автомобиля» («Душа мальчика»).

Создавая аннотации вместе с психиатром Л. Т. Ямпольским, мы стремились сохранить оценочные ключевые прилагательные и эмоционально нагруженные слова, которые присутствовали в авторском тексте: «Сын игрока, обаятельный Дарси Дансер, стремился выйти победителем из всех жизненных трудностей, очаровать всех женщин, выиграть на всех скачках»; «Главная мысль романа – столкновение естественного и ясного мироощущения людей пустыни с обманом и несправедливостью современного цивилизованного общества». Иными словами, мы стремились передать «эмоционально-чувственное состояние», заложенное в тот или иной тексты автором.

Иногда для этого приходилось прибегать непосредственно к цитате: «„Я не знаю, как я должна жить. И как должны жить другие… Я знаю только, как живу я. Как улитка без раковины. А так не проживешь“, – говорит главная героиня, умеющая хорошо работать, но неудачливая и беспомощная в личной жизни».

При создании аннотаций важно было избегать любой дополнительной оценки содержавшихся в оригинале эмоциональных структур. Они включались только в том случае, если непосредственно в нем присутствовали: «Парикмахерша мечтает о роскошной жизни, но не может вырваться из круга безрадостных обязанностей».