|
Оценить:
|
Овернский клирик
- Предыдущая
- 66/102
- Следующая
66
– Но… – его глаза остановились на Анжеле. – Разве она…
– Я ничего им не сказала, – быстро проговорила девушка. – И не скажу. И да рассудит вас Господь, сеньор Доминик!
Ансельм, не удержавшись, хмыкнул. Пьер укоризненно поглядел на Анжелу. Д’Эконсбеф пожал плечами:
– Тебе виднее… Отец Гильом, еще раз прошу вас – дайте нам уехать. Нам нужно недели две – отец не может ходить.
– Я не заставляю вас уезжать! – удивился я. – Но мне надо, чтобы вы сказали правду.
– Вы… Вы думаете, что я убил Жанну? И ту женщину?
– Они убиты, – как можно спокойнее ответил я. – Возможно, вы невиновны. Но это мог сделать Филипп – ведь он болен. Он уже пытался напасть на нас!
– Напасть? – похоже, Доминик был поражен.
– Представьте себе, сын мой. Он мог встретить Жанну… Или столкнуться в лесу с той черноволосой, которую вы послали в Артигат.
Д’Эконсбеф медленно покачал головой:
– Нет… Вы не понимаете… Филипп не виновен. И никто из нас не виновен. Если вы натравите на нас чернь, то вам придется отвечать. И перед Христом, и перед Высоким Небом…
– Что? – Ансельм, не удержавшись, вскочил, но я жестом остановил его.
– Считайте, что я не слышал ваших последних слов, сын мой. Итак, вы невиновны. Но почему епископ пытается скрыть правду? Не по вашей ли просьбе?
– Просьбе? – д’Эконсбеф презрительно хмыкнул. – Этот негодяй получил от нас немало полновесных аргументов. Но что нам было делать? Впрочем, монсеньор де Лоз и сам завяз по уши… Мне нечего больше сказать, святые отцы. Поступайте как знаете. Если вы все же христиане, пощадите эту девушку. Прощайте.
– Сеньор… Сын мой! – Ансельм шагнул к двери, но наш гость уже переступил порог. Мы переглянулись.
– Он вас убедил? – итальянец был растерян и одновременно изрядно зол. – Они же еретики! Хуже – язычники! «Высокое Небо»!
– Да, – согласился я. – Жаль, что нам не хотят помочь.
– Помочь? – резко бросила Анжела. – Сложить костер?
– Дочь моя, – воззвал Пьер. – Мы пытаться понять… разобрать… Мы не хотим никого… Чтобы костер…
– Ладно, – я встал и устало потер глаза. – Пора. Больше нам ничего не скажут.
7
Дверь, ведущая наружу, осталась открытой, и достойному нормандцу не пришлось ее «сломануть». За дверью оказался узкий проход – вся внешняя части арки была завалена землей. По-видимому, заметить этот вход снаружи нелегко. Я шел первым, с удовольствием вдыхая свежий ночной воздух. И тут я заметил впереди что-то необычное. Проход вывел нас на ровную площадку, окруженную скалами.
…Вершина горы – царство черных призраков. Я сделал шаг, остановился и начал читать молитву. Нет, мне не чудилось…
– Ансельм, – я повернулся к итальянцу, который шел вслед за мной. – Что вы видите?
– А что? – Ансельм внимательно оглядел окрестности, затем тихо охнул: – Мадонна! Значит, и это правда!
– Святой Бенедикт! – Пьер, шедший за итальянцем, замер на месте и поспешил перекреститься.
– Я же говорила, – Анжела выглянула из-за могучего плеча Нормандца и тут же вновь спряталась. – Я же…
– Брат Ансельм, что вы видите? – повторил я.
– Я? – до него начало доходить. – Я… Я вижу…
Он задумался, затем усмехнулся:
– Я вижу… Плоская вершина, вокруг скалы. Посредине два каменных столба… Или плиты, точно сказать трудно. Между ними что-то похожее на черное клубящееся облако.
Я невольно оглянулся. Господи, но почему? Что с нами происходит?
– Такие же облака по краям. В общем, страшновато.
– Ага, – вмешался Пьер. – Черные призраки! А что, вы их не видеть, отец Гильом?
– Анжела, а вы? – поинтересовался я.
– Да… – девушка вновь выглянула из-за плеча нормандца. – Сегодня они – как облако. Но иногда они бывают похожи… Нет, не могу…
Я поглядел на залитую звездным светом вершину. Черные призраки, вот, значит, как?..
– Брат Ансельм, возьмите меня за руку.
– О Господи!
Он увидел – увидел то, что я заметил сразу. Тьма исчезла. Там, где мои спутники видели клубящуюся черноту, колыхался белый огонь. Огромный купол накрывал вершину, свет переливался, искрился, образуя огромные колышущиеся колонны. Посреди, под огненным сводом, застыли семь ровных белых зубцов, отливающих холодным синеватым светом.
…Храм. Непонятный, страшный – и неописуемо красивый.
– Матушка родная! – Пьер поднял руку ко лбу, но перекреститься забыл. – А-а… Куда…
Я заметил, что итальянец крепко держит брата Петра за руку.
– Что?.. – Анжела, не понимая, подошла ближе. Ансельм, усмехнувшись, оставил нормандца в покое и коснулся ее плеча. Девушка вскрикнула и упала на колени, закрыв лицо руками.
Огонь пульсировал. От купола к вершинам зубцов проскальзывали короткие белые молнии. Мне показалось, что я слышу ровный низкий гул, идущий откуда-то из недр горы.
– Что же это? – Ансельм, не отпуская моей руки, оглянулся, затем внезапно вскрикнул: – Понял! Понял! Отец Гильом!
– Да воскреснет Господь и да расточатся врази его, – пробормотал Пьер и осторожно коснулся моего локтя. – Опять! Святой Бенедикт!
– Не шуми! – Ансельм нетерпеливо дернул плечом. – Отец Гильом, зубцы! Видите, их семь! Корона! Корона без обруча! Герб – странный герб д’Эконсбефов! Зубцы на лазоревом фоне, и под ними – граалевский крест. «Ко Пэндра гэну»…
– Храм логров! Отец Гильом, теперь все понятно! Здесь – храм, в подземелье – склепы. Здесь их капище!..
– Было, – я осторожно освободил свой локоть. – Было, брат Ансельм. Теперь – это лишь призрак…
Авентюра пятая.
- Предыдущая
- 66/102
- Следующая
