Академия и хаос

Оглавление

И еще одно, четвертое, настолько маловероятное, что о нем и думать-то не стоило. «Я — частица какого-то еще более глобального плана. Дэниел знает о моих метаморфозах, о том, что они сохранились, и нашел какой-то способ использовать их».

Лодовику никогда бы не пришло в голову недооценивать интеллект и изобретательность думающей машины, которая просуществовала двадцать тысяч лет. Миновал час, два часа, и Лодовик понял, что впал в опаснейшее состояние неспособности принять решение. Казалось, какое действие он ни предпримет, все безуспешно.

Он стряхнул оцепенение и подключил все резервные системы. Приток энергии и силы — ощущение восстановления искусственной кожи, на которой не останется ни единого рубца, — порадовал Лодовика. У него было как минимум одно важное преимущество перед людьми. Заключалось оно в том, что его ни в малейшей степени не волновало, останется он в живых или погибнет. Волновало его единственное: сумеет ли он помочь людям — и теперь он яснее ясного видел, как это сделать.

Дэниел обмолвился о роботской оппозиции — кельвинистах. Несколько раз Лодовик слыхал о них и прежде, от других роботов. Роботы, как и люди, тоже были подвержены слухам. Если кельвинисты до сих пор существовали (Дэниел не сказал об этом определенно), значит, некоторое их число вполне могло находиться на Тренторе — в том случае, если они решили, что у них есть хоть какой-то шанс одолеть Дэниела.

Лодовик быстро оделся и немного изменил свою внешность — настолько, насколько мог это сделать усилием воли. Теперь он выглядел намного моложе, чуть стройнее, цвет его волос стал ярким, соломенно-желтым.

Теперь он не напоминал ни прежнего Лодовика, ни новоявленного Риссика Нуманта. Тем не менее основные телесные и физиогномические признаки остались прежними. И конечно позитронный мозг. Встреться Лодовик с Дэниелом и в этом обличье — ему бы не удалось долго того дурачить.

Лодовик понимал, что ему следует как можно скорее уйти из квартиры и приступить к поискам. Он сомневался, что времени у него — не больше суток, а потом Дэниел вполне мог заподозрить неладное.

Он должен обзавестись кое-какой информацией и сделать все возможное за крайне ограниченное время.

К счастью, Лодовик знал, с чего начать. Начать он намеревался с частной библиотеки, подаренной Императору Агису XIV богатейшей из владельцев Флешплея, чудаковатой женщиной-интеллектуалкой Гай Маркин. Император передал эту библиотеку Имперскому Университету пангалактической культуры, не удосужившись даже ознакомиться с презентованными ему материалами — узкоспециальной и почти бесполезной подборкой, так, по крайней мере, говорили. Имперский Университет передал коллекцию Имперской Библиотеке, а потом и Университет, и Библиотека о щедром подарке Гай Маркин благополучно забыли.

Имея титул почетного ректора Имперского Университета — ранга, введенного Ченом несколько лет назад, — Лодовик знал коды и пароли, ведущие во все помещения Университета, включая и библиотеку Гай Маркин.

Там он найдет тысячелетние легенды и мифы, собранные со всей Галактики, дистиллированные мечты, видения и ночные кошмары с миллионов планет, населенных людьми.

Другой, более оптимальной точки отсчета Лодовик просто представить себе не мог.

Глава 41

Странная, подобная подводному течению напряженность охватила все ярусы движущихся тротуаров в районе Агоры-Вендорс. Казалось, люди почувствовали приближение страшного урагана.

Клия и Бранн шли вдоль огромного внутреннего «колодца», по периметру которого располагались торговые ряды. Клия посмотрела вверх. Взгляд ее скользил по мощной дуговой опоре, установленной по одну сторону площади. На этой прочной опоре покоились сотни ярусов, уходившие вверх почти до самого купола — километра на три-четыре, где опора, казалось, растворялась в небе, подернутом золотистыми облаками. Ниже располагалось еще несколько десятков ярусов, и все они были запружены народом. Гул сотен тысяч голосов вздымался вверх и падал вниз, превращаясь в подобие непрерывного басовитого рычания. Если бы Клия когда-нибудь слышала шум настоящего океана, она могла бы сравнить этот звук с рокотом прибоя, но ей не с чем было его сравнивать, кроме как с бесконечным шумом вод двух рек — Первой и Второй, мощь которых не умалялась даже тем, что они издавна текли по искусственным руслам.

Клия морщила нос и старалась не отставать от Бранна. Позади бесшумно катился автопогрузчик. Его колеса были украшены декоративными цветными колпаками, контейнеры покрывала ткань яркой расцветки.

Верхние ярусы Агоры были едва видны отсюда. Мир, где совершали покупки представители аристократических семейств, был скрыт от глаз. Один-два уровня на самом дне Агоры предназначались для рядовых граждан. Вдоль нижних и средних ярусов передвигались многочисленные толпы «Серых» — имперских чиновников разных рангов и степеней зажиточности. Одеты все они были характерно — в одежду приглушенных цветов. Мужские и женские наряды не слишком отличались друг от друга, только в одежде множества шагавших рядом с родителями детей встречались более или менее яркие цвета.

«Серые», наводнявшие Агору-Вендорс на время перерыва в работе или на два дня отпуска, полагавшиеся им раз в год, расступались и давали дорогу Клие, Бранну и автопогрузчику, со скучноватым любопытством поглядывая на яркое транспортное средство. Вероятно, они гадали, не везут ли поставщики что-нибудь такое, что они могли бы себе позволить приобрести, — что угодно, что хоть немного развеяло бы их бесконечную скуку…