Кто бросит камень? Влюбиться в резидента

Оглавление

1/125
Следующая

Часть 1

Глава первая

Ну надо же так по-дурному попасться! Правду говорят, жадность фраера сгубила… Интересно, кто сегодня дежурный опер? Если Максимыч, пиши пропало. Тот уже дважды грозился загнать его, Клеща, за Можай. И загонит ведь, за ним не заржавеет. И то сказать, по «малине» уже кто-то слух пустил, будто Клещ так долго на воле гуляет, потому что у него благодетель в уголовке появился. Пришлось даже одному портяночнику в глаз дать да подсказать, чтобы язык на привязи держал, а то, не ровен час, на перо напорется…

Это его-то, старого уркагана, кто-то вздумал подозревать в дружбе с мусорами? Клещу едва перевалило за тридцать, но уголовный опыт у него был солидный. Воровать он начал еще в беспризорниках, не раз попадался, направлялся в детколонию, убегал, его ловили, а он снова убегал. Никак не получалось у чекистов перековать его в сознательного гражданина — так и пошел по воровской дорожке. Правда, в начале тридцатых годов едва не загремел под фанфары за бандитский налет с трупами, но вышку впаяли только настоящему убийце. Он же, получив свой пятерик, когда откинулся, заказал себе соваться в мокрые дела. А потом вообще занялся «карманной тягой» и стал заметной фигурой среди блатных. И вот на тебе, такой конфуз приключился! А началось с того, что он в этот раз решил вечерком выйти к поезду Минск — Москва. Пассажиры, как обычно, выходили, заходили — какая-то мелкота, глазу не за что зацепиться. Как и почему прилепился он к парню, выскочившему из вагона и направившемуся в здание вокзала, Клещ не понял, видно интуиция сработала. Он решил, что парень бежит в станционный буфет, где сегодня, в канун первомайского праздника, завезли кое-какие подзабытые продукты. Но в здании вокзала Полосатый, как окрестил пассажира Клещ из-за футболки под пиджаком, зашел в отделение связи и начал что-то быстро писать на телеграфном бланке. Клещ сначала тоже взял чистый бланк, потом положил обратно и стал разглядывать образцы поздравительных открыток. Парень, закончив писать, поднял голову, равнодушно мазнул по Клещу взглядом и подошел к окошку. Клещ поплелся за ним, вспоминая, хватит ли у него мелочи хотя бы на одну открытку. «Поиздержался, однако», — хмыкнул он про себя, но тут же сделал стойку: Полосатый вытащил из внутреннего кармана симпатичный бумажник и приготовился расплачиваться. Телеграфистка уже взяла деньги, вернула сдачу, но вдруг решила что-то уточнить по обратному адресу отправителя. Тот, неловко сунув бумажник в карман пиджака, начал ей что-то объяснять. В это время станционный громкоговоритель женским голосом возвестил о том, что поезд Минск — Москва отправляется с первого пути. Полосатый, растерянно махнув рукой, стремглав вылетел на перрон и едва успел заскочить на подножку вагона, как поезд тронулся. Но дальше он поехал уже без гомонка, без того самого бумажника, из которого Клещ уже достал деньги и срочно подыскивал место, где от него избавиться.

Выбросив гомонок в укромном месте, Клещ решил побаловаться пивком в станционном буфете, где с ним и приключился упомянутый конфуз. А все из-за этой бойкой тетки, стоявшей перед ним в очереди. Она так нахально и открыто бросила бумажник в хозяйственную сумку, что устоять было трудно. Вместо того чтобы угомониться, Клещ, почуяв фарт, закусил удила — и, как говорится, «пожалуйте бриться». Сидевшие за столом в углу буфета станционные рабочие с виду так были увлечены пивом, что Клещ не принял их в расчет. А зря! Мужички оказались не только глазастыми и проворными, но еще и тяжелыми на руку. В итоге все закончилось клеткой в станционной мусарне и ожиданием дежурного опера. Клещ вздохнул, потрогал языком передние зубы и чуток приободрился — все зубы были на месте и даже не шатались. Скула ныла; так ведь на нем все заживает, как на собаке. Однако в следующий момент градус его настроения опустился ниже нулевой отметки — в коридоре послышался голос лейтенанта Швецова, того самого Максимыча, который не раз грозил карманнику заможайской стороной. Что-что, а «колоть» подозреваемых лейтенант умел…

Дальше действительно случилось именно то, чего и боялся Клещ. Максимыч надавил на него так, что через четверть часа Клещ чистосердечно поведал ему в деталях не только всю историю с «полосатым» пассажиром, но и обрисовал место, где он выбросил пустой бумажник. Посланный Максимычем сержант вскорости принес выброшенный бумажник, а заодно и списал текст телеграммы с данными «полосатого» отправителя. А еще через несколько минут Клещ писал «чистуху», то бишь чистосердечное признание, а сержант по указанию опера звонил сотрудникам милиции на следующей станции, дабы те нашли пострадавшего от умелых рук Клеща пассажира и обрадовали его по случаю завтрашнего праздника трудящихся всего мира.

Глава вторая

…Боль в голове усиливалась. Минут двадцать назад, еще на перроне, Николай почувствовал первый ощутимый укол в районе темечка и огорченно вздохнул — началось. Давняя контузия последнее время давала о себе знать все чаще. Но сегодня она объявилась в самый неподходящий момент, в поезде, за несколько часов до рассвета, возвещающего о наступлении всенародного праздника. Могла бы и подождать по случаю Первого мая.

С некоторых пор он невзлюбил ночные дежурства. Под конец ночных бдений стал чувствовать себя разбитым, кружилась голова, а уж если начинались головные боли, тут хоть святых выноси. Все чаще одолевали его мысли о нормированном рабочем дне, с положенным обедом и перекурами и чувством удовлетворения службой в конце рабочего дня. И надо же ему было поддаться на уговоры своего дядьки… Опять началась эта бесконечная, изматывающая круговерть оперативной работы и непреходящее чувство неудовлетворенности ее результатами.