Мартовские колокола [Litres]

Оглавление

112

– Стоп! Вторая пара, готовиться!

– Серег, кончай занятие! Беда…

Кадет Сергей, выступая в роли преподавателя, держал марку Первого кадетского корпуса, недоуменно оглянулся. В зал ввалились Николка с Иваном. Вслед за ними в дверь влетел Роман с громоздкой пятнистой сумкой через плечо. «Волчата» встретили троицу радостным гомоном.

– Перерыв пять минут! Дежурным – оружие в стойки. – И уже к новоприбывшим: – Что стряслось, ребята?

Николка тяжело дышал, силясь вымолвить хоть слово. Не получалось: пришлось бежать всю дорогу, от самого их дома, и теперь мальчик жадно ловил каждый глоток воздуха. Иван порывался что-то сказать, но вышел лишь невнятный хрип. Положение спас Ромка:

– Только что принесли телеграмму от Олег Иваныча, из Петербурга. Беда. Эти уроды… Короче, следует ожидать нападения подготовленного противника, вооруженного автоматическим оружием. Прямо сейчас. Здесь, в двух кварталах – на гражданские объекты. Это не шутка и не учения, кадет Выбегов.

Сережа недоуменно уставился на руководителя кружка:

– Роман Дмитриевич, да что случилось-то? Какое нападение? Какой противник? Объясните наконец!

Ваня, восстановил дыхание:

– Сереж, тут, понимаешь, так, сразу, не объяснить. Лучше вот что скажи – ты нам веришь?

– Конечно. Могли бы и не спрашивать. Но…

– А если веришь – давай пока без всяких «но», хорошо? Дело вот в чем. Ромка… Роман Дмитриевич прав – мы ждем нападения. И времени у нас – час, не больше. Полиция не поможет – во-первых, они нас и слушать не станут, а во-вторых, просто не справятся – со своими «селедками» и револьверами. Отсюда вопрос – что делать?

– А мы-то что можем? – неуверенно произнес Сережа. – У нас старые винтовки без затворов – и все…

– Оружие есть у Яшки в конторе, – закричал пришедший наконец в себя Николка. – Пятнадцать ружей плюс револьверы! Не зря Иван туда, как хомяк, всю осень стволы таскал! Плюс – эдесь, на Гороховской, штуки три. И еще у Роман Дмитрича…

Ромка, взвизгнув молнией камуфлированной сумки, извлек оттуда автомат-коротышку. Со сдвоенным магазином, перетянутым синей лентой. Сережа немедленно припомнил, что уже видел такой – пневматический, стреляющий крошечными медными шариками. Ваня приносил его на занятие по стрельбе – «волчата» тогда вдоволь натешились с удивительным агрегатом.

Роман перевернул коротышку, и Сережа увидел, как в горловине магазина тускло блеснул остроконечный патрон. Нет, это стреляет не шариками…

– Стоп-стоп… вы что, все это серьезно? – Сережа никак не мог взять в толк, что происходит. – Винтовки? Револьверы? Вы что, собрались стрелять на улицах Москвы? Да вы хоть понимаете…

– Сереж, потом, а? – Иван схватил кадета за рукав. – Давай, прямо сейчас решай – либо ты с нами, либо переодевайся и вали в свой в корпус. Некогда сейчас спорить, пойми ты…

– К Фефелову пусть сгоняет, – предложил Роман. – Конечно, лучше бы мне, но некогда. Если телеграмма барона до него уже дошла – должен помочь. Вот пусть Серега их сюда и ведет…

– Так Николай Николаевич в курсе? – обрадовался Сережа. – Это другое дело.

– Другое, другое, – кивнул Иван. – Так ты давай, решай скорее, времени нет совсем.

– Господа… – раздался мальчишеский голос. – …А вы о нас случайно не забыли? В чем дело, может, расскажете?

Ваня недоуменно оглянулся. Он и правда забыл о «волчатах» – а те обступили их плотным кольцом. В глазах мальчишек ясно читались недоумение и тревога. Они слышали весь разговор – и теперь жаждали объяснений.

Отправить, что ли, всех по домам от греха? Вот прямо сейчас – скомандовать: «Занятия окончены, зал к приборке», – и все? И никаких тебе винтовок…

Кто там подал голос? Кувшинов. Бывший хулиган и упрямый нарушитель гимназической дисциплины; теперь – командир первого звена «разведчиков». Хороший стрелок, быстр, инициативен, прирожденный боец. Нет, этот никуда не уйдет.

Повисла напряженная тишина. Ваня понял, что все смотрят на него. Николка – привычно ждет единственно верного решения. Сережа – недоуменно, выжидающе. Ромка… он же десантник, военный, да и вообще он старше… почему я? Помнится, дядя Макар говорил, что Роман – отличный солдат, но никогда не станет большим командиром… ему удобнее и привычнее, когда кто-то примет решение, скомандует «фас», – а он бросится, запустит клыки в теплое, живое, пульсирующее… «Пес войны», как у Форсайта…

Остальные, «волчата» – смотрят. В глазах недоумение, переходящее в азарт. Они успели осознать только одно: командиры не шутят, сейчас случилось НЕЧТО, с чем не смогут справиться взрослые – с их полицией, конками, царскими вензелями на фасадах домов, дворниками и гимназической дисциплиной. А значит… что, зря нас учили?!

– Что ж, «волчата»… – Ваня откашлялся, стараясь скрыть накатившее волнение. – Раз уж все меня слышали… помните, как там в «Книге джунглей»? К нам – в наш с вами город! – пришла стая Рыжих Псов. Кроме нас, остановить их некому. – И он обвел взглядом мальчишек. – Мы принимаем бой!

Ну и дела! Оглянуться вокруг – прямо «Ленин в Октябре»… или еще какой революционный фильм. По залу носится народ с карабинами и револьверами, в углу мешки с амуницией, на столе – хищно уставился в окно пулемет. Ну пулемет – это так, фантазия, нет у нас пулемета, зато стол, как и полагается, застелен картами. Та, что с краю, придавлена револьвером – чтобы не сворачивалась в трубочку, – а посредине громоздятся самовар и недопитые стаканы с чаем.