Мартовские колокола [Litres]

Оглавление

Глава 11

– Ну что намереваешься делать дальше?

Яша промолчал. Он будто провалился в глубокое бароново кресло – сидел маленький, нахохлившийся, несчастный… На щеке алела свежая царапина, а волосы на правой стороне головы были ощутимо короче, чем на левой. И на весь зал пахло от Яши паленым – и не уютно-домашним дровяным запахом камина, а свежим смрадом пожарища, запахом несчастья, тревоги, человеческой беды.

Глаза его, глубоко запавшие, будто остановились в одной точке, и выражение этих глаз не сулило кому-то ничего хорошего.

«Знать бы еще – кому», – подумал Каретников. Хотя с этим-то как раз все вроде бы ясно. Список подозреваемых весьма короток, и почетное первое место занимает в нем студент Владимир Лопаткин. И ведь никак не скажешь, что ему этого студента жаль, – не далее как два с половиной месяца назад тот же Лопаткин зашвырнул бомбу (так и хочется добавить – «ту же»; ан нет, бомба была уже другая, хотя, по отзывам квалифицированных специалистов, и состряпанная из той же химической дряни под названием «гремучий студень») в окошко флигеля на Воробьевых горах, где имели неосторожность проводить время Корф, Никонов и Яша с Николкой. Тогда Яша тоже не пострадал – если не считать, конечно, пары шишек и ссадин. Но крови на совести студента Лопаткина прибавилось и тогда, и сейчас – в июле от той порции гремучего студня погибли двое хитровских громил, выполнявших поручения Стрейкера. Этих типов никому было ни чуточки не жаль; а вот на этот раз в пламени взрыва погиб старый ворчун Натан Ройзман и двое Яшиных родственников – Изя и Дава. Сам Яша спасся буквально чудом – за несколько минут до взрыва он вышел в кладовку, заполненную всяким хламом из разряда того, что и девать некуда, и выбросить жалко. В числе этого хлама были давно и безнадежно испорченные напольные часы, загромождавшие кладовку, наверное, с тех самых пор, как Ройзман приобрел эту часовую торговлю. Их-то корпус – массивный, дубовый – и заслонил Якова от взрывной волны. Очнулся он придавленным к полу этими часами, одежда ремонту не подлежала, волосы на голове тлели, но он остался хотя бы жив, чего никак нельзя было сказать об остальных обитателях часовой лавочки.

– Не знаю, Андрей Макарыч. – К удивлению Каретникова, голос Якова вовсе не дрожал; не чувствовалось в нем даже и никакой подавленности, чего, кажется, стоило бы ждать, исходя из довольно жалкого его внешнего облика. – Разберусь сначала. Не сам же этот убогий Лопатин в дядину лавку бомбу швырнуть додумался. Видать, кому-то это очень понадобилось, – и я, кажется, знаю, кому…

Каретников выдохнул с ничуть не скрываемым облегчением.

– И на том спасибо, Яша. А то мы уж, признаться, боялись, что ты сейчас поскачешь на Большую Бронную студента убивать.

Яша грустно усмехнулся:

– Ну что вы, Андрей Макарыч! Не совсем же они безумцы, чтобы после такого дела квартиры не сменить! Теперь в «Аду» их искать – только время зря переводить. Наверняка сменили хавиру да и залегли где-нибудь на дно. А то и вовсе из города сбежали. Я на его месте точно так бы и поступил.

– Это хорошо, Яш, что ты ставишь себя на его место, – осторожно отозвался Корф. Барон изрядно переживал за юношу. – На Бронную Ромка уже сгонял – ты прав, Лопаткина там нет. И всех остальных, кстати, тоже – он проверил.

Услыхав о том, что кто-то посягнул на его прерогативу в группе – сыск, – Яша недовольно поморщился.

– А вот это вы, Евгений Петрович, и вовсе зря. Съехать-то они, может, и съехали, а вот наблюдателя вполне могли оставить.

– Кого? – не понял барон. – У них и так людей раз-два и обчелся. Разве что этих, лопатинских народовольцев настропалить. Но из них шпики, прямо скажем, негодные.

– И их могли, – согласился Яков. – На улице студент, конечно, за филера не сработает, а вот в «Аду» – за милое дело. Кому же там еще следить, как не студентам? И потом – вы все забываете, господин барон, с кем мы имеем дело. Этот их Виктор вполне мог камеры всадить – да и наверняка всадил. Так что теперь они точно знают, что мы проверяли эту их явку.

– Так и что с того? – не сдавался Корф. – Ну проверяли, и что с того? Подумаешь, важная информация…

– А то, – назидательно ответил Яков, – что они теперь точно знают, что я их вычислил. Они это, конечно, и раньше знали, но теперь, по тому, как вы быстро там появились, будут ждать нашего ответного хода.

– И правильно! – отозвался Ромка. – Все, надоели мне эти два героя. Господин барон, давайте уже с ними разберемся раз и навсегда! Снайперку я попробую добыть, а вы меня подстрахуете…

– Видите? – невесело усмехнулся Яков. – Вот именно этого они сейчас и ждут. И если вы, Роман, начнете сейчас войну, то самое меньшее, что я вам гарантирую, – это то, что они подставят вас полиции и жандармам. И тогда уж – пиши пропало. Даже если и уйдете, то о спокойной жизни здесь можете забыть надолго. И вы, и все, кто с вами связан. Подумайте – сколько часов понадобится московским жандармам, чтобы выяснить, что вы связаны и с бароном, и с господином Семеновым, и с лейтенантом? Он, правда, еще на той стороне, но все равно…

– Это ненадолго, – вмешался доктор. – Дня три-четыре, и мы будем приветствовать господина лейтенанта здесь. Правда, придется ему некоторое время воздержаться от резких движений, но тем не менее держать его в стационаре и дальше не вижу смысла. Да и он там уже извелся – спит и видит, как вернуться и за дело взяться. А ведь я ему еще про наши последние коллизии не рассказывал…