Сид и император (СИ)

Оглавление

Они бьются, клинки тупятся друг о друга, движений почти не видно. А песок в каплях крови. У Рейвена потекло по лицу. Порез был рядом со ртом, как будто император хотел его изуродовать… или исполнить свою угрозу. А Джедия уже весь в мелких царапинах, которые, впрочем, ничем не грозят.

Оба замедляются, не выдерживая такой темп. Но я-то знаю. Видела, как Рейвен ускоряется на тренировках. Сейчас он усыплял бдительность. Делал вид, что тоже устал, как мой император.

«Осторожно!» Не верьте ему! Меч уже занесен!

Если зов крови есть, я хочу, чтобы он услышал. Но услышал другой. Браслет на руке просто раскалился, и я зашипела. Рейвен вдруг обернулся и поискал глазами кого-то. Он видел меня?

Эта заминка сыграла на руку императору, который взмахнул мечом, поранив сида. Сид в последний момент изогнулся, уходя от смертоносного металла, который вспорол кожу и мышцы, но не попал в живот, куда метил император.

«Колото-резаное ранение, косые мышцы живота».

Рейвен выдохнул сквозь зубы и отскочил с опорой «левый бок к бою», выставив мечи в линию, перекрывая путь возможной атаки.

— Щенок показывает зубы, — выплюнул он.

Выражение, дословно означающее «щенок морака» на высоком наречии. Этих тварей Хаоса сиды не жаловали.

— Эй! — громко окликнула я на высоком наречии, привлекая внимание. — А вот и мать этого «щенка». Не желаете объяснить причину ссоры? А потом продолжите, если вам угодно.

Оба остановились, оглянувшись на меня.

— Моя госпожа, — первым откликнулся император. — Что вы здесь делаете? Я думал, вы отдыхаете.

— Было слишком шумно для отдыха, — улыбнулась я и начала спускаться по ступеням вниз.

Люди и сиды у лестницы расступились. Лайэм кивнул мне, а я ему, что не укрылось от взгляда Рейвена. Они с Лайэмом тоже переглянулись.

— Не смотрите на меня так, — сказала я, остановившись у самой линии, но не пересекая ее. — У всякого действия есть причина. Не хотите ее назвать?

Отчего император насупился, а Рейвен хмыкнул? Он не смутился, но свое привычное остроумие явно где-то забыл. Отчего они сцепились, как два оленя во время гона, забыв про свой долг?

— Госпожа, это между мной и посланником сидов, — натянуто ответил император.

— И все-таки… — я снова перевела взгляд на Рейвена.

— Пусть тот, кто вызвал, и оправдывается, — ответил тот. — Он нарушил закон гостеприимства.

— Но было что-то, что заставило его это сделать, — заключила я, пытливо изучая окровавленного сида. — Гость сделал что-то, что оскорбило хозяина? Или то, что ему было дорого?

— Я все сказал.

— Это не ответ! — почти выкрикнула я и снова обернулась к императору. — Поединок на «общих основаниях»! О чем вы вообще думали, ваше величество?

Я должна это закончить. Должен быть способ. Должен.

— Вы хотите умереть, так или иначе, — продолжала я. — Любой исход поединка означает одно. Знаете что? Я закончу это сейчас, за вас.

Выпростав швейный нож из поясной сумочки, я взмахнула им, прижав к горлу. Никто не считает это опасным предметом, а зря. Он целитель, но и я тоже. Я точно знаю, где и как резать, чтобы наверняка. Я не лгу. Не торгуюсь и не шантажирую. Просто делаю то, что задумала!

Глава 34

Или не сделаю?

Лезвие уже вошло под кожу. Главное — не повредить крупных сосудов, особенно артерий, где бешено бьется пульс. Острие проходит рядом с яремной веной. Не смертельно. Однако боль самая настоящая, как и кровь! Ее предостаточно.

— Нет!!!

Император уже тут. Жесткие пальцы безжалостно выворачивают запястье, и нож падает на землю. Повелитель обнимает меня и помогает сесть. Холодный и колкий гравий на утоптанной площадке впивается в ладонь. Все кружится и вертится. Темное небо над головой раскачивается, как и масляные лампы, и факелы…

Вокруг столпились праздные зеваки. Их голоса отдаются эхом в ушах. Госпожа Мэв суетится, выполняя поручения. Среди наблюдающих за поединком был придворный медикус. Краем глаза я увидела, как он роется в сумке в поисках лекарств. Не нужно, любезный, разве что, нюхательные соли не помешают.

«Получилось! Получилось!!!»

Император вышел из круга. У меня получилось. Он понемногу вливает Силу Жизни, исцеляя порез, и я позволяю ему это, хотя могла бы и сама себе помочь. Наверно, выглядит ужасно. Я подняла руку и осторожно потрогала бугристый край. Эпителизация уже вовсю идет, скоро не останется и следа от пореза.

— Хорошая работа, ваше величество, — похвалила я. — Шрама не останется.

— Зачем?! — прорычал император и встряхнул меня. — Зачем вы это сделали?!

Кажется, я его напугала и заставила поволноваться.

— Ну… — задумалась я, как лучше объяснить. — Если рука делает вас слабым — отрежьте ее.

Вдруг из-за спины послышался хрипловатый звучный бас с сильным акцентом.

— Не ожидал! Ваша императрица верит в Единого?

Я встала, опираясь на руку Джедии, и обернулась. Керрик Илонский, Просветитель! Передо мной стоял статный седой мужчина с окладистой бородой. Воин, политик и талантливый хроникер, который оставил подробные записи о своем правлении. Тот, с чьим уходом закатилась звезда Илонии и настала эпоха церковников. Он был в поддоспешнике, легкой кольчуге, прикрывающей мощные плечи до локтей и ноги до бедер. Тяжелая, должно быть, штука. Всегда готов к бою? И тяжелый меч на поясе — совсем не та игрушка, что у Джедии.

— Императрица — не верит, — ответила я. — Но слова верные. Повелитель должен быть сильным ради своих людей. У него не должно быть слабостей. Даже если это его мать.