Румо и чудеса в темноте. Книга I

Оглавление

Странное беспокойство охватило Румо, неосознанное страстное желание и ни разу до этого не появлявшееся стремление оставить всё и пойти одному куда-то вдаль. Он глубоко вдохнул, по нему пробежал озноб, так сильно и прекрасно было это чувство, появившееся в нём. Глубоко в своём маленьком детском сердце Румо чувствовал: если он будет следовать этой нити и дойдёт до её источника, его ожидает там счастьe, но сначала ему нужно в сарай, чтобы пожаловаться. Он снова открыл глаза и зашагал дальше. Когда он оказался перед большой красной занавеской, закрывающей солому в сарае от солнечного света, который мог её высушить или даже поджечь, он остановился. Какое-то новое, странное чувство побудило его прекратить триумфальный марш: его ноги стали ватными, и ему пришлось побороться с желанием снова встать на четыре лапы. Кровь ударила ему в голову, передние лапы задрожали и на лбу выступил пот.

Румо не знал, что занавеска отделяла его от вступления в новую жизнь, не знал, что вскоре он распрощаeтся со своим животным наследием. Не знал он также, что в будущем на него смотрели бы совсем другими глазами, если бы он сейчас зашёл за занавеску на двух лапах, так как прямоходящий вольпертингер пользовался значительно большим уважением, чем дикий. Но Румо чувствовал, что его вход в сарай был очень важен. Его сердце бешено стучало. Он был испуган и запутан: он испытывал огромное волнение, как перед первым выходом на сцену.

Он сделал то, что делает каждый артист, когда на него находит нервозность – он подглядывает через занавес, чем занимается публика. Румо осторожно просунул голову сквозь щель занавески и оглядел сарай.

Одноглазые великаны

Внутри было темно и его глазам, ослеплённым солнцем, понадобилось время, чтобы привыкнуть к новой обстановке. Сначала он заметил только неясные тени, отбрасываемые деревянными балками и тюками соломы, а между ними широкий луч света, криво падающий из окна сарая. Он моргнул ещё раз и понял, события, происходящие в сарае, совершенно не соответствуют его ожиданиям: фернхахинцы не занимались запихиванием соломы в мешки. Большие, рогатые, покрытые чёрным мехом, одноглазые существа занимались тем, что запихивали в мешки фернхахинцев. Но в данный момент это беспокоило Румо меньше всего.

Он привык к тому, что в мире больших существ ежедневно происходили необъяснимые вещи. Пару дней назад во двор привели нара – и что тогда началось! Все бегали туда-сюда, как куры во время грозы, а нар ревел несколько часов подряд, как-будто он сошёл с ума. Позже он стоял привязанный к колышку у кормушки пожёвывая сено и стал скучной обыденностью. Так и великаны не вызвали у Румо никакого страха. На любом фернхахинском подворье имелись существа, которые спокойно могли бы поспорить с великанами в уродстве: на орнишенскую свинью, к примеру, можно смотреть без содрогания только, если вы знаете, как она великолепна на вкус, когда с неё снимают бородавчатую шкуру и обжаривают на вертеле. Но кое-чем уродство рогатых отличалось от уродства свиней – злобой, вспыхивающей в их глазах. Для Румо эти вспышки ничего не значили, так как у него не было никакого опыта. Он даже не знал что такое злоба. Так что он зашёл в сарай. Волнение пропало в одно мгновение и наступило спокойствие. Впервые Румо стал свидетелем своих удивительных способностей: сохранять хладнокровие в напряжённой ситуации. Он шагнул вперёд и откашлялся так, как это делают вольпертинги, а именно: дважды важно просопел влажным носом.

Румо понял, что его появление никого не волновало. Великаны продолжали своё занятие – засовывали фернхахинцев в мешки, а фернхахинцы стонали и жалобно плакали. Румо почувствовал себя оскорблённым. Его игнорировали, того, кто мог ходить на двух лапах, того, у кого во рту была боль. Но вдруг он понял, что должен сделать: он должен заговорить. Он научился с первого раза ходить, так что и это у него получится. Он хотел сказать два предложения, чтобы обратить на себя внимание:

Первое: "Я могу ходить!"

Второе: "У меня болит рот!"

Тогда они обратят на него внимание и пожалеют. Румо открыл рот, глубоко вдохнул и сказал два предложения:

"Гра-а ра ра-а!"

"Ра-а рагра ха гра!"

Это было не совсем то, что ему представлялось, но это вышло из его рта, хорошо прозвучало и произвело впечатление. Рогатые перестали впихивать фернхахинцев в мешки. Фернхахинцы перестали плакать. Все уставились на Румо.

Его колени неожиданно задрожали, а ноги стали ватными. Одну секунду он боролся с равновесием, потом отклонился назад и шлёпнулся в пыль. Румо добавил кое-что к своему опыту – совершил первую крупную ошибку в своей жизни. Один из циклопов подошёл к нему, схватил его за уши и сунул в мешок.

История циклопов с Чёртовых скал

Циклопы с Чёртовых скал – это род злобных циклопов, который проживает исключительно на Чёртовых скалах.

Антинаучным является отнесение циклопов к представителям Замонийского пиратства, поскольку, в соответствии с точным определением, пираты передвигаются исключительно на кораблях и, как минимум, подчиняются законам нaвигации. Циклопы с Чёртовых скал передвигаются на объектах, созданных природой, а именно на Чёртовых скалах, размером с многоэтажный дом, состоящих из сплава кислорода и минералов, не тонущих и не подчиняющихся никаким законам, кроме законов природы. Они дрейфуют на своих полых скалах благодаря приливам и отливам и распространяют страх и ужас везде, где их прибивает волной к берегу.