Выбери любимый жанр

Оценить:

Жесть

Оглавление

— Золотые слова, — поклонился он магнитофону.

Некоторое время «шатуны» пристально разглядывали всю честную компанию. Обратили внимание на то, в каком положении находится гостья. Берия, поигрывая плечами, вальяжно прошелся по сараю. И вдруг Марина заметила у него на плече… свою сумочку!

— Что хозяйка, к столу не пригласишь? — бросил он. — Посидим туда-сюда, глядь, и вечерок скоротаем…

Зойка не отреагировала.

— Чего-то слабо рады нам здесь, — огорчился Валя.

— Но мы все равно присядем. Потому как разговор есть… даже два разговора!

Оба уселись за стол, взяв со стеллажа пару жестяных кружек.

— Лаврентий, — представился один Марине.

— Валентин, — не отстал второй.

С большим достоинством они это сделали. Ну, прямо интеллигенты в десятом поколении.

— Марина, — сказала гостья, решив после сумочки ничему не удивляться. — Лаврентий — грозное имя. Лаврентий Берия…

— Пф-ф! — человек изумился. — Предупреждали меня… Ну, в общем… фамилия у меня другая, но если вам нравится, можете меня и так называть. Польщен буду.

Валентин разлил всем косорыловки. Поднял свою кружку — готовый чокнуться с кем угодно, лишь бы немедленно выпить. Но Лаврентий остановил его руку:

— Есть тост. За радость, братья и сестры! Без нее жизнь — не жизнь…

Двадцать лет — как бред.
Двадцать бед — один ответ.
Хочется курить, но не осталось папирос…
Я боюсь жить. Наверное, я трус.
Денег нет, зато есть пригородный блюз… —

поставил магнитофон окончательный диагноз и ненадолго затих.

Гениально, подумала Марина. Курить и вправду опять захотелось, да сигарет нету… И жить не просто страшно, а панически страшно… особенно, когда тебе не двадцать, а полный тридцатник…

— Я правильно говорю, русалочка? — Берия покосился на нее бесноватым глазом.

— Русалки — это миф, — парировала она.

— А кто осенью в ручьях купается?

Крыть Марине было нечем. Берия с ходу выпил, отставив локоть под прямым углом. Марина, не раздумывая, выпила тоже. Остальные присоединились. Берия крякнул, закурил сигарету «Парламент», кинул пачку на стол:

— Всем. Валек, прокрути-ка песенку назад, уж больно душевная.

Марина облизнулась на сигареты, но брать не стала.

Повисла тяжелая пауза. Валентин занимался магнитофоном. Зойка потянулась:

— Ну и какой разговор?

— Для разгона — самый обычный, — улыбнулся Берия. — Но ласковый твой, я гляжу, обледенел крепко…

— ОблЯденел он, а не обледенел, — помрачнела Зойка. — Приходи лучше завтра.

Какое-то время молчали. Нарушил молчание Валентин — сказал, подвигав глазами и скулами:

— Но и к тебе, Зоя, есть вопрос.

Зойка перевела на него взгляд.

— Гостья твоя… — начал он.

Она не дала ему закончить реплику:

— А это подруга моя! С детсада. Добрая баба. Артистка…

— И поэтому вы ее так задвинули?

— Да никак не задвинули! Дурачились просто!

Валентин откинулся на стуле:

— Ах, вот что…

Все понял. Также все поняла и Марина — не спасет ее никакая Зойка.

— Вы, гражданочка, давно здесь? — поинтересовался Берия, сверля Марину чекистским взглядом.

— Чего пристал? — встряла Зойка. — Всегда по жизни вместе!

— С Закумарья значит, с самого?

Он посмотрел пристально Марине в глаза. Так цепко, что она не смогла отвести взгляд. Валентин в это время демонстративно закрыл Зойке рот.

— Что? — растерялась Марина.

— А то. Мы насчет вас другие данные имеем.

— Вот так-то, — с гордостью за товарища сказал Валентин. — Врача не обманешь.

Берия снял с плеча дамскую сумочку и кинул ее Марине:

— Я так понимаю, ваша. Проверьте, все ли на месте. Не хотите? Ладно, спасибо за доверие. Мы ничего не взяли, да и нечего там у вас брать. Мобильник разве что… так он с дохлым аккумулятором и без зарядки… Мы это отобрали у одних знакомых вам отморозков. А нашли вас, если это интересно, потому, что некий «хмырь», как выразились отморозки, зачем-то искал Банановую улицу. Так что все просто…

— Убивать, кстати, нехорошо, — добавил Валентин. — За что ты их так?

— Кого?

Громила оскалился:

— «Кого»! Я в восторге! Чтобы баба… в одиночку… нет, ну прикол же!

— Топить трупы тоже нехорошо, — сказала Марина дерзко.

И сама испугалась.

Мужчины переглянулись. Валентин встал и похлопал Берию по плечу.

— Пойдем-ка, Лаврентий. В сральник вместе сходим.

— Пойдем, брат, пойдем…

Валентин намотал Зойкины волосы себе на руку и оттянул ее голову назад:

— А ты — посиди пока. Покарауль подругу…

«Я боюсь жить! Наверное, я трус», — сознался магнитофон, подытоживая все сказанное…

…Мысли ее метались. Вот ведь попала. Опять! Опять! Опять! Банда отморозков на мотоциклах… Черный всадник… Козел… Еще один похотливый козел — по имени Лютик… Его чокнутая баба с тесаком… Теперь — простые нормальные убийцы, которые лишнего зла не сделают, неисправный мобильник зря не возьмут…

Когда же это закончится?

Как выбраться из фильма ужасов, режиссер которого то ли в отпуск уехал, то ли в психушку попал?

Есть способ, шепнул кто-то Марине. Проглоти все таблетки из своей сумочки, запей несколькими стаканами сивухи, — и подожди немного. Все закончится — легко и приятно…