И один в поле воин

Оглавление

Гольдринг вынул из заднего кармана пачку новеньких банкнот и вопросительно взглянул на Кубиса.

— Я безмерно благодарен вам, дорогой барон, и хотя мне очень неудобно… Ведь мы с вами так мало знакомы…

— Чувство искренней симпатии часто зарождается после первой же встречи, — смеясь, поклонился Гольдринг, — верно ведь?

— Вы настоящий офицер, дорогой барон! — с облегчением воскликнул Кубис. — Честное слово, я охотно воспользуюсь вашей любезностью, конечно, на очень короткий срок.

— О, можете не спешить… Здесь триста пятьдесят марок, этого хватит?

— Вполне.

Вырвав из блокнота листок, Пауль Кубис написал на нем расписку и протянул Гольдрингу; тот небрежно спрятал ее в карман.

— Совершенно излишне, но если вы так хотите…

— Я настаиваю на этом, а в знак нашего сближения мы с вами выпьем по рюмке коньяка. Согласны? Признаться, так шумит в голове после вчерашнего…

— Ну, если ради исцеления, то я не оставлю коллегу в беде, — смеясь, согласился Гольдринг.

— В таком случае прошу разрешения покинуть вас на пять минут, я лишь сбегаю к себе в комнату.

Не ожидая ответа Гольдринга, Кубис направился к двери.

— Одну минуточку, — остановил его барон. — Вы уходите, а секретные бумаги оставляете на столе? Не лучше ли спрятать их в сейф?

— Пустяки! — махнул рукою Кубис. — Вы, лейтенант, посвящены в не менее важные секреты, чем я, и к тому же я рассчитываю на вашу скромность.

Автоматический замок щелкнул. Послышались удаляющиеся шаги Кубиса.

Генрих взглянул на бумаги, вынул сигарету, медленно размял ее и подошел к окну.

Когда за дверью послышались шаги, Гольдринг даже не оглянулся, словно не слышал их.

— Простите, обещал вернуться через пять минут, а вернулся через семь! — Кубис подошел к сейфу, плотно закрыл его и только после этого вынул из одного кармана бутылку, а из другого две пластмассовые рюмки и начал разливать коньяк.

— За проигрыш, обернувшийся ко мне выигрышем! — провозгласил гауптман.

— В таком случае и за мой выигрыш! — в тон Кубису произнес Гольдринг, поднимая рюмку.

«Прошел еще одну проверку!»- промелькнула у Генриха радостная мысль.

АЛЬБОМ МАЙОРА ЩУЛЬЦА

Впервые за много дней солнце прорвалось сквозь тучи и залило лучами землю. Воспользовавшись перерывом, офицеры в одних мундирах высыпали во двор штаба. Одни, щурясь от солнечного света, грелись на крыльце, другие небольшими группами прохаживались по двору, о чем-то разговаривая. Немало народа собралось и у блиндажей, расположенных вдоль дороги, напротив входа в штаб. В блиндажах офицеры обычно прятались во время налетов авиации. Но сейчас здесь происходило своеобразное соревнование в стрельбе между лучшими стрелками штаба Шульцем и Коккенмюллером.

По условиям соревнования стрелок должен отбить горлышко бутылки, поставленной в тридцати метрах от стреляющего на земляном настиле блиндажа. В случае меткого попадания он получал от партнера две бутылки коньяку или их стоимость. Если пуля попадет не в горлышко, а просто в бутылку, стрелявший должен уплатить партнеру одну бутылку коньяка, а если пуля совсем не попадет в мишень двойной штраф — две бутылки коньяка.

Первым стрелял Коккенмюллер. Взяв из рук ефрейтора большой пистолет, гауптман внимательно осмотрел его, подошел к нарисованной на земле черте, встал вполоборота к мишени и старательно прицелился. Выстрел! Столбик пыли поднялся справа, чуть повыше бутылки. Коккенмюллер прикусил губу и снова прицелился. На этот раз пуля попала в середину бутылки и разбила ее. Третья пуля тоже лишь разбила бутылку.

— Штраф! Четыре бутылки! Выигрыш — ни одной! — смеясь воскликнул офицер, исполнявший роль арбитра.

— Я отыграюсь на следующем туре, — спокойно бросил Коккенмюллер, — теперь я знаю, как целиться.

— Полезное занятие для офицеров штаба, — послышалось сбоку. Все оглянулись. Начальник штаба генерал-майор Даниель и оберст Бертгольд подошли к собравшимся.

Майор Шульц объяснил условия соревнования.

— А ты, Генрих, не принимаешь участия? — спросил Бертгольд, заметив среди присутствующих Гольдринга.

— К сожалению, когда я подошел, соревнования уже начались.

— О, пожалуйста, герр лейтенант, это лишь начало первого тура. К тому же я люблю крупные выигрыши, — попробовал пошутить Шульц.

— А вы уверены, что выиграете? — прищурившись спросил Генрих.

Майор Шульц самодовольно улыбнулся и вместо ответа протянул Генриху пистолет.

— Нет, теперь ваша очередь, я буду стрелять после вас.

Почти не целясь, майор Шульц выстрелил трижды. Одна бутылка была разбита, у второй срезано горлышко, третья пуля прошла рядом с бутылкой, не задев ее.

— Не дурно, — похвалил генерал Даниель.

— Вам стрелять, барон, — пригласил Шульц.

Гольдринг вынул из кобуры офицерский вальтер и встал в позицию.

— Вы хотите стрелять из этой хлопушки? — удивился Коккенмюллер.

— А разве правила запрещают это?

— Нет, но я держу пари, что из этого вальтера и за десять шагов не попасть в горлышко бутылки, — настаивал Коккенмюллер. Несколько офицеров поддержали его.

— Вы ставите себя в худшие условия, чем остальные участники соревнования, — бросил и генерал Даниель.

— Но офицер, герр генерал, должен владеть всяким оружием как можно лучше. Я скорее соглашусь проиграть майору Шульцу десять бутылок за каждый выстрел, чем соглашусь стрелять из другого пистолета.

— Ловлю вас на слове, десяток бутылок за каждый выстрел! — воскликнул Шульц.