Пандемия: Всемирная история смертельных вирусов

Оглавление

Наконец ВОЗ признала, что никакой парахолеры – мягкой формы холероподобного заболевания, характерной для определенных удаленных местностей, – не существует. Эль-Тор – это самая настоящая холера во всей ее грозной вирулентной мощи. После сорокалетнего перерыва «триумфально укрощенная» холера вернулась. Началась седьмая пандемия.

* * *

В 1990 году холера нагрянула в Южную Америку, где о ней не вспоминали с 1895 года.

И снова ее прибытие совпало с определенным климатическим явлением – в данном случае южным колебанием Эль-Ниньо, или ЭНСО. Эль-Ниньо возникает с периодичностью от двух до семи лет, обычно в районе декабря, поэтому местные и назвали его в честь младенца Иисуса («эль ниньо» – по-испански «мальчик», «малыш»), чье Рождество празднуется в этот месяц. Оно начиналось, когда стихали пассаты, не дававшие омывающим Индонезию теплым водам перемещаться на восток. Над тепловодной зоной скапливались дождевые облака, которые, словно валун, перегородивший русло, нарушали привычную климатическую картину в других регионах, приводя к сухим зимам на северо-западе США, усилению дождей в Восточной Африке и пожаров на севере Австралии.

Накатившие в конце 1990 года на западное побережье Перу теплые массы Эль-Ниньо изменили не только прибрежные течения, но и состав планктона: популяции местного зоопланктона сократились под натиском популяций экваториального. Преобладающее течение, устремлявшееся вдоль берега на север, повернуло вспять. Для любого холерного вибриона, таящегося в этих водах, внезапный вброс теплой воды означал увеличение численности, живучести и смертоносности. В теплой воде холерный вибрион активнее вырабатывает токсин, иссушающий больного. В теплой воде бактерии легче прикрепиться к планктону, а значит, она проживёт дольше даже в более суровых условиях. (Вибрионы цепляющихся к яйцевой камере или выстилающие кишечник веслоногих достигают пятикратной концентрации по сравнению со свободноживущими, и бактерия может прожить больше года.)

Вскоре после прихода Эль-Ниньо жители шестисотмильной полосы перуанского побережья начали заболевать холерой Эль-Тор. Органы здравоохранения рекомендовали перуанцам воздержаться от взаимодействия с таящими опасность прибрежными водами. Полиция арестовывала уличных продавцов рыбы, в том числе торговцев национальным блюдом севиче, представляющим собой замаринованную в лимонном соке сырую рыбу.

Тем не менее к весне 1991 года холера сразила 72 000 перуанцев и начала распространяться на другие страны континента. Реки несли ее в Эквадор, Колумбию, Бразилию и к границе США. Лижущий пляжи Лос-Анджелеса холерный прибой вынудил создателей популярного телесериала «Спасатели Малибу» подумывать о переносе съемок на север от города. Грузовые суда сбрасывали холерные балластные воды в бухту Мобил-Бэй, Алабама, что привело к закрытию местных устричных ферм. Один из рейсов Aerolineas Argentinas доставил холеру из Буэнос-Айреса в Лос-Анджелес – в салате с холерными креветками, которым кормили пассажиров. Несколько десятков человек заболели, один скончался. Подпольные торговцы кокаином занесли холеру в захолустные деревушки на юге Мексики, где располагались посадочные полосы контрабандистских маломоторных самолетов.

К 1993 году в Латинской Америке число заболевших приблизилось к миллиону, а число погибших составило около 9000. От гнева Эль-Тор удалось уйти только Уругваю и Карибам. Но ненадолго.

* * *

К 1994 году постепенно осваивающая территории холера Эль-Тор, возможно, получившая путем переноса гены своей предшественницы, освоила новый трюк – способность выделять тот же тип губительных токсинов, что и классическая 01 в XIX веке. Таким образом, вибрион Эль-Тор, превосходивший прародителя выживаемостью в окружающей среде и устойчивостью к антибиотикам, сравнялся с классическим 01 по смертоносности.

Выработка Эль-Тором токсина привела к резкому взлету смертности в Азии и Африке. С 2001 по 2006 год доля случаев, когда он вызывал несовместимое с жизнью обезвоживание организма, выросла с 30 почти до 80 %. В 2007 году «обновленный» Эль-Тор стал преобладающим штаммом холеры в Южной Азии, в том числе в Непале. Три года спустя группа избежавших местной эпидемии непальских солдат, принятых на службу в ООН, погрузилась на самолеты, следующие на разоренный землетрясением гористый остров Гаити. В кишечнике их дожидался своего часа обновленный Эль-Тор.

Гаити превратился в холерную бомбу замедленного действия, причем не только из-за многолетней нищеты, распрей и антисанитарии. Свою роль сыграла и окружающая среда, предоставившая холерному вибриону на редкость благоприятные условия.

До 2010 года кишащий патогеном Гаити загадочным образом умудрялся избегать холеры. На Карибах она впервые появилась в 1833 году, устроив вспышку на Кубе, а потом распространилась по всему региону, в том числе в Доминиканской Республике, занимавшей восточные две трети острова Гаити. Однако случаев холеры в Республике Гаити история не знает. Гаитянский историк Тома Мадью в конце 1850-х предположил, что Гаити защищает какая-то географическая особенность – «некие эманации почвы, не дающие выжить холерным токсинам» или «какое-то атмосферное явление». Если так, то семибалльное землетрясение в январе 2010 года лишило Гаити этой защиты. Известняк и грязь, смываемые в реки, создали комфортную для вибриона щелочную среду. Разоренное население, и без того небогатое, осталось без пищи и крова. «После землетрясения Гаити стал непохож сам на себя, – говорит специалист по холере Анвар Хук. – Почва сочилась питательными элементами. Экология изменилась». Десять месяцев спустя холера захватила и Гаити.