Выбери любимый жанр

Оценить:

Невинная оговорка

Оглавление

Я вздохнула.

– Похоже, это входит в привычку, – сказала я, так как вчера было то же самое, – мне нужно знать, чтобы вставать на пару минут раньше.

– Я выгуливал её практически каждое утро последние четыре года, не высказывая недовольства, – он попытался отстраниться, но я ему не дала такой возможности. Ссора это была или нет, но я ещё не закончила. – Я всего лишь пару раз попросил тебя с ней погулять.

– Но ведь тебе это нравилось. Ты даже шутил, что она единственная представительница женского пола, с которой у тебя было больше свиданий, чем со мной.

Он напрягся.

– Сэди, мне нужно идти.

– Хорошо, хорошо. Я просто хотела постоять с тобой минутку и сказать, что сильно люблю.

– Сэди, не могла бы ты…– он оттолкнул моё плечо, немного сильнее, чем собирался. Я, спотыкаясь, отошла назад. Он развернулся и облокотился на раковину. – Мне кажется, меня сейчас стошнит.

Я была потрясена, тем, что он оттолкнул меня, но когда он объяснил, потрясение исчезло. За всё время, что я его знаю. Его рвало всего пару раз. Я дотронулась до его спины.

– Любимый?

Он несколько раз глубоко вздохнул.

– Погоди. Это пройдёт.

Когда я увидела, что это не серьёзно, я перестала бороться с улыбкой.

– Ну как,– я поддразнила, – ты не пострадал?

Он покачал головой, его пальцы побелели.

Я пробежалась рукой по его спине.

– Позвони на работу. У тебя там накопилось море дней для больничного. Ты их никогда не использовал.

– Я берегу их, на случай если что–то случится с отцом. Я буду ему нужен, – он повернулся ко мне, держась рукой за живот. – После работы забегу к соседу и посмотрю, что там с обогревателем.

Раньше мы больше разговаривали с Натаном о болезни его отца. Сейчас же я не спрашивала, как у него дела, Натан тоже ничего не рассказывал. Мы плавно сменили тему разговора.

– Ты, правда, сделаешь это? – спросила я. После того, как мы провели три недели без отопления, Нат теперь мог починить в квартире всё, что угодно.

– Конечно.

– Это замечательно, дорогой.

Я засомневалась. Несмотря на то, что я думала, Натану понравится Финн, всегда существует вероятность того, что дружелюбный сосед может вторгнуться в наше личное время.

– Хотя это не совсем наша проблема.

– Соседи должны выручать друг друга, – он хотел обойти меня, но я задержала его.

– Извини за пиво, – сказала я, – может мне съездить на Бруклинскую пивоварню и купить новую упаковку?

– Не валяй дурака. Пиво для того и покупают, чтобы пить, – он наморщил нос. – Пить? Выпивать? Не столь важно.

Я немного посмеялась.

– Я возьму то, что осталось от ужина, что бы никуда не спускаться на ланч.

– Ой, – я почесала за ухом, – к сожалению, ничего не осталось. Извини.

Он просто кивнул.

– Ничего страшного.

– Я погуляю с Джинджер, – сказала я, чтобы утешить его.

– Хорошо.

Я не сдвинулась, чтобы дать ему пройти. Сейчас физически мы были близки, и мне хотелось, чтобы он меня поцеловал. В этом не было ничего удивительного, что жена хочет поцелуй от мужа.

– Я… – он положил руку мне на плечо и чмокнул в лоб.– Я попытаюсь быть дома к ужину.

Натан был очень предан своей работе, поэтому не уходил с работы раньше пяти. Я хотела спросить, что он имел в виду. И моя, и его работа отнимали достаточно много времени, но я приняла за правило готовить для него ужин, когда знала, что он будет дома.

Я отошла в сторону. Он вышел из комнаты. Я хотела ещё что–то сказать, но не знала что. Вроде бы наши дела понемногу налаживались, и после прошлой ночи у нас снова появилась связь.

Я пошла к входной двери, где он надевал пальто. Он поцеловал Джинджер, как и меня, в лоб.

Была ещё одна вещь, которая могла растопить его сердце.

– Белл меня убьёт, – сказала я.

Он взглянул на меня удивлённо.

– Белл? Почему?

Бинго. Моё пальто висело возле двери. Я достала из кармана очень маленького размера Сникерс.

– Я почти забыла передать тебе от неё вот это.

Он взял её.

– Шоколадка? Она ходила собирать конфеты на Хэллоуин?

Я кивнула.

– Она сказала, что эта любимая у дяди Ната. Я пыталась сказать ей, что ты любишь Твикс, но.

–Я ненавижу Твикс.

Я посмотрела на него. Враждебность в его голосе обезоруживала.

– Я знаю, Натан. Я просто дразню тебя.

– А. Да. Спасибо,– он поправил галстук, – увидимся вечером.

– Твой галстук. Теперь он завязан криво, – я приблизилась к нему.

– Все нормально,– сказал он, отступая назад, – поправлю в метро.

Он ушёл, а я ещё какое–то время стояла одна. Моё сердце билось под кожей, к которой Натан не притронулся – мои плечи, которые он не притянул ближе к себе, мои оставшиеся без поцелуя губы. Джинджер начала скулить на дверь, за которой только что исчез Натан. Каждый день она не хочет оставаться одна. Каждый день её ждёт разочарование.

٭٭٭

Позже, когда я пыталась одеть блузку, я вспомнила о сваленной в кучу прошлой ночью одежде Натана. Я подняла её и разложила в уже доверху набитый мешок для химчистки. Его серый в клеточку галстук был моим рождественским подарком пару лет назад, купленным на мою первую премию. Он знал, сколько он стоил, поэтому я была удивлена, увидев его измятым на верху груды одежды. Я расправила его, пропуская шёлк сквозь пальцы. На самом краю я увидела красное пятно.

Моё сердце замерло, прежде чем я успела оформить какую–либо мысль. Я поднесла ткань поближе к лицу и присмотрелась повнимательнее. Оно не бросалось в глаза, его можно было и не заметить. Я потёрла его большим пальцем, но оно уже глубоко въелось. Помада?