Лавина

Оглавление

И. В. оглядывается посмотреть, что у нее за спиной. Одно миниатюрное солнце висит над лабиринтом контейнеров, освещая все его углы и закоулки, ослепляя охрану. А поскольку этот свет пульсирует, в очках И. В. то слишком светло, то слишком темно, но одна картинка намертво запечатлевается на ее сетчатке: вооруженная охрана валится, точно череда деревьев под ураганом, и на фоне лабиринта на мгновение возникает ряд темных существ. Они взлетают на контейнеры волной кибернетического цунами. Крысопсы.

Лабиринт они уже преодолели, просто перепрыгнув его. И по пути кое-кто из них насквозь прошил тела охранников, как проходят защитники НФЛ сквозь слабаков-фотографов из прессы. Но Крысопсы приземляются на бетон, и тут же поднимается внезапное облако пыли, по низу которого пляшут белые искры. Сначала все происходит в полнейшей тишине, но И. В. видит, как Крысопес врезается в тело Жерди, а потом вдруг слышит треск ломающихся ребер — с таким звуком взрывается иногда надутый целлофановый пакет. Весь склад уже ходит ходуном, но взгляд И. В. пытается уследить за происходящим, наблюдая, как двойной след пыли и искр новых Крысопсов бежит по дороге, а потом вдруг взлетает в воздух над следующим новым препятствием.

С тех пор как она подбросила в воздух пробирку, прошли лишь три секунды. И. В. поворачивается и заглядывает внутрь склада. Но ее взгляд притягивает фигура на крыше. Это еще один охранник, снайпер, вышедший из-за модуля кондиционера, и его глаза уже привыкли к слепящему свету. Он поднимает винтовку к плечу. И. В. морщится, когда по ее глазам несколько раз проходит лазерный луч, пока снайпер наводит ей на лоб перекрестие мишени. За спиной у него она видит «Смертельный вихрь»: в яростном свете лопасти образуют диск, который, сужаясь, превращается в ровную серебряную линию. А потом вертолетик летит прямо на снайпера.

Затем «Смертельный вихрь» резко сворачивает вправо в поисках дополнительной жертвы, а из-под него валится какой-то предмет. И. В. решает было, что вертолетик сбросил бомбу, но это голова снайпера, которая, быстро вращаясь, извергает в яростном свете тонкую розовую спираль. Лопасти вертолетика, наверное, прошлись по основанию шеи бедняги. Одна часть И. В. бесстрастно наблюдает за головой, подпрыгивающей и вращающейся в пыли, а другая вопит что есть мочи.

Тут она слышит хлопок — первый громкий звук за все эти минуты. Повернувшись на звук, она видит перед собой возвышающуюся над складским сектором водокачку — лучшего места для снайпера и не придумать.

Но тут ее внимание привлекает карандашный росчерк голубовато-белого выхлопа крохотной ракеты, которая взмывает в небо из фургона Нг. Ракета не делает ничего, просто поднимается на определенную высоту и там зависает. И. В. уже не до ракеты; вскочив на доску, она изо всех сил отталкивается от земли, стараясь найти укрытие от снайпера на водокачке.

Слышится второй хлопок. Но не успевает этот звук достигнуть ее ушей, ракета срывается с места, будто пескарь, по горизонтали, два-три раза поводит носом, чтобы скорректировать курс, и самонаводится на насест снайпера — на пожарной лестнице водокачки. Гремит ужасающий взрыв — без огня и света, — все равно что громкий бессмысленный «бум», как иногда при фейерверке. С мгновение И. В. кажется, будто она слышит грохот, с которым шрапнель рикошетит от металлических конструкций.

Не успевает она въехать в лабиринт, как мимо нее проносится пылевой тайфунчик, отбрасывая ей в лицо камешки и осколки стекла. Цунами летит в лабиринт. И. В. слышно, как оно со звуком пинг-понгового мячика отталкивается от стен, меняя направление. Это Крысопес расчищает ей путь.

Ну до чего мило!

— Ловко проделано, отставник, — говорит она, снова забираясь в фургон Нг. Горло у нее словно опухло. Может быть, от крика, а может, от токсических отходов. Или ее сейчас вырвет. — Ты что, не знал о снайперах? — Если она будет думать о мелочах, то ей, может, удастся забыть о подвигах «Смертельного вихря».

— О том, который был на водокачке, не знал, — отвечает Нг. — Но как только он выпустил пару очередей, мы рассчитали траектории пуль на миллиметровой волне и выследили источник.

Голосовыми командами Нг выводит фургон из укрытия и направляется к I-405.

— Я бы сказала, очевидное место для снайпера.

— Он был в неукрепленной позиции, открытой со всех сторон, — возражает Нг. — Иными словами, выбрал себе позицию камикадзе. А это нетипичное поведение для торговцев наркотиками. Обычно они более прагматичны. Ну так что, будет еще какая-нибудь критика в мой адрес?

— А как с пробиркой? Получилось?

— Да. Пробирка была помещена в герметичную камеру внутри вертолета еще до того, как успела выбросить содержимое. Она была заморожена до фазы химического саморазрушения. Теперь у нас есть образец «Лавины», чего еще никому не удавалось. На таком успехе и строят репутацию.

— А как насчет Крысопсов?

— А что с ними?

— Они уже вернулись в фургон? Вернулись сюда? — И. В. кивком указывает на пространство у себя за спиной.

Нг отмалчивается. И. В. напоминает себе, что он сидит у себя в кабинете во Вьетнаме 1955-го и все происходящее смотрит по телевизору.

— Трое вернулись, — говорит Нг. — Трое на пути сюда. А еще троих я оставил для дополнительных усмирительных мер.

— Ты их бросаешь?

— Они нас нагонят, — говорит Нг. — По прямой они развивают семьсот миль в час.

— Правда, что внутри у них ядерная начинка?

— Диатермальные изотопы.

— А что будет, если одна из них взорвется? Всё и вся мутируют?

— Если окажешься рядом с разрушительной силой настолько мощной, чтобы декапсулировать эти изотопы, — говорит Нг, — тебе нечего будет волноваться из-за облучения.