Дай умереть другим

• Предыдущая
• 80/110
• Следующая

– А как же я? – Сиденье под Калугиным утеплилось и повлажнело.

– Отсюда ты пойдешь на все четыре стороны, как я и обещал.

– Ну да, конечно.

Выбравшись из «Опеля», директор школы вопросительно посмотрел на последовавшего за ним Леху: что дальше?

– Север, восток, юг, запад, – перечислил тот, сопровождая слова взмахами левой руки. Правая держала пистолет. – У меня тоже когда-то был директор школы, так он на выпускном вечере нам стихи собственного сочинения читал. Вот, слушай. – Леха мечтательно улыбнулся. – Пред тобой открыты все дороги, выбирай любую и иди… Там-парам-парам… забыл… Счастье ждет нас где-то впереди… Нравится?

– Да, очень.

Волосы Калугина трепал ветер, полы плаща облепляли его ноги, которые никак не могли выбрать, в каком направлении двинуться. Впереди высилась громада какого-то недостроенного цеха. Городской пейзаж позади выглядел очень далеким и нереальным. Трубы завода слева не дымились, а справа чернела сплошная пахота.

– Я туда. – Калугин ткнул пальцем в сторону города.

– Это запад, – пояснил Леха. Улыбка на его лице погасла.

– Так я пошел?

– Пошел, пошел. Мелкими шагами. Я тебя провожу.

Там, где раньше у Калугина было сердце, стремительно разрастался ледяной ком. Такой огромный, что было совершенно непонятно, как он умещается в груди.

– Не надо, – попросил он. – Я никому ничего не скажу.

В ответ Леха указал ему стволом пистолета направление, куда следовало идти.

Сделав несколько десятков шагов по дороге, Калугин вздрогнул. Это Лехина рука легла ему на плечо и легонько подтолкнула вправо:

– Теперь спускайся.

Внизу раскинулся обширный котлован, заполненный стоячей водой и бетонными глыбами. Кое-где успели прорасти камыши – строительный объект был заброшен давным-давно, когда по улицам Курганска еще не разъезжали вооруженные молодые люди с заложниками.

– Я не хочу туда. – Калугин пытался попятиться, но его ноги словно вросли в землю.

– Так будет быстрее, педагог, – сказал Леха увещевающим тоном. – Ну, не надо упрямиться…

– Не пойду!

– Пойдешь, куда ты денешься.

Несильный толчок заставил Калугина сойти с дороги. Очутившись на рыхлом откосе, он упал на спину и пополз вместе с землей вниз. Рыжие стены котлована походили на края самой огромной могилы в мире. Но до того, как наверху прозвучал негромкий хлопок выстрела, Калугин успел заметить на дне ямы свору разномастных собак с запавшими боками и понял, что погребения не будет.

Напоследок он страстно пожелал умереть до того, как до него доберутся мерзкие шелудивые твари, и его молитва была услышана.

Глава 16
Кровавые мальчики в глазах

1

– Они свалили, братва!

Истошный вопль Писка заставил Ильича метнуть игральные кости мимо доски, и они покатились по полу. Шницель, с которым он сражался в нарды, пролил на грудь заботливо охлажденное пиво из запотевшей бутылки.

– Ё-моё!

– Ебическая сила!

Всех пацанов подбросило, как взрывом. Защелкали передергиваемые затворы пистолетов и автоматов. Загупали шесть пар ног, разом сорвавшиеся с места.

– Ну, бля! Вот же, бля!

– Я ж говорил, сразу надо было!

– Как же он допер, сука такая?

– А не хрен было клювами щелкать!

Сопя и толкаясь, все ринулись вверх по лестнице. Перевернув кадку с декоративной пальмой, ворвались в пустой холл.

– Лехина «бэшка» на месте! – крикнул Шерхан, догадавшийся глянуть на ходу на экран монитора. – Он где-то рядом. С двумя бабами далеко не убежишь!

– Все по тачкам! – распорядился Ильич. – Всю ок…гугу п…гочесать надо.

– Эх, заправить полные баки не допетрили, – посетовали Лёлек и Болек, добравшиеся до входной двери первыми.

Но это был не главный просчет.

Выскочив наружу, Лёлек тут же залетел обратно. Куртка у него на груди дымилась, а со спины выглядела так, словно ее пропустили через мясорубку с кровавым фаршем вперемешку.

– Атас! – коротко вскрикнул упавший Лёлек и попытался выплюнуть кровавый сгусток, но не сумел.

Лишь тогда бежавший следом Болек сообразил, что грохот, который он услышал, произвела не распахнувшаяся дверь. Скользкие подошвы не позволили ему резко остановиться, а навстречу уже шагали два грузина, деловито перезаряжая свои обрезы.

«Картечь!» – пронеслось в голове растерявшегося Болека. Пронеслось в буквальном смысле, так как его черепную коробку снесло вместе с мозгами.

– Гамарджоба! – весело крикнул грузин в красивом бежевом полупальто.

Он решил, что забрызганный красным Шерхан убит тоже, а потому, не суетясь, переломил ствол и принялся вставлять в него предусмотрительно зажатые в кулаке патроны. Это было неверное решение. Потому что Шерхана лишь обдало чужой кровью, а проливать свою собственную ему было ну никак неохота.

– Здравствуй, жопа, новый год!..

С этим криком он всадил в бежевое пальтецо три пули подряд. Но тут второй грузин, скрывшийся за стеной, выставил оттуда руку с обрезом и спустил оба курка одновременно.

Бо-омп!

Изрешеченного от горла до паха Шерхана приподняло над полом и швырнуло о противоположную стену с такой силой, что он повалился на пол вместе с пластами штукатурки.

Пыль, едкий пороховой дым… Прежде чем помереть, Шерхан сморщился, как будто собирался чихнуть напоследок. Прощай, жизнь бандитская…

Проходя мимо него, грузин нагнулся и сорвал с его шеи золотой жгут.

– Сыпасыба, дараг… ой!!!

Автоматной очередью, выпущенной Шницелем, грузина перерезало пополам, но тут ворвавшиеся следом соплеменники принялись разряжать свои разнокалиберные стволы, да так лихо, что тело Шницеля долго трясло и подбрасывало на месте, прежде чем оно получило возможность упасть. Даже после этого пули продолжали дырявить труп, и он вздрагивал, словно в него вколачивали невидимые гвозди.

• Предыдущая
• 80/110
• Следующая